Николаевна, нам нужно поговорить, – сказала Евгения, присаживаясь рядом с домработницей.
– Что случилось, дорогая?
– Расскажите мне о Светлане.
– Это задача не из легких! Я знаю ее с самого детства. Даже не знаю, с чего начать!
– Начните с главного!
Она подошла к книжному шкафу. Взяв несколько папок для документов, она протянула их Евгении.
– Здесь вы найдете ответы на все свои вопросы.
В первой папке Евгения обнаружила вырезки из газет, журналов, статьи и рецензии о Светлане Воскресенской. Во второй папке были ее публицистические статьи, в третьей – ее творчество в интернете, размещенное по разным сайтам, в четвертой – ее неизданные детские и юношеские стихи и рассказы, в пятой – материалы с ее личного авторского блога. А рядом на полке стояли ее романы, относящиеся к категории лесби-литературы.
Евгения изучала хронику жизни Светланы несколько часов.
Впервые о Светлане Воскресенской мир литературы услышал, когда ей было семнадцать лет. Именно тога она опубликовала свой первый сборник рассказов. Он не приобрел особой популярности, но автор заявила о себе. К двадцати годам она стала известным журналистом, поступила на факультет журналистики, а в двадцать пять даже стала преподавать основы журналистики студентам. В то время она немного отдалилась от литературного творчества. Но ее талант был безграничен, и после тридцати лет она вернулась в литературу. С тридцати до сорока лет о ней писали больше всего. Но Евгении в какой-то момент показалось, что Светлана Воскресенская еще не достигла пика своей карьеры. Тем не менее писать о ней перестали. Евгения смотрела на пустые страницы и искала информацию об известной писательнице. Но ее не было…
– Господи… Она особенная, не так ли?
– Да. Люди думали, что эта гениальность дается ей легко. Ей много было дано от природы, но книги, которые она писала, были результатом ее ежедневной работы. Когда она писала, ее невозможно было отвлечь. Она могла писать дни и ночи без перерывов на сон и еду. Она писала, как одержимая, и ей это нравилось. Она жила литературой! В литературном мире женской лесби-прозы она была иконой, на которую молились…
– В семнадцать лет ее называли подающим надежды автором, в двадцать – талантливой журналисткой, в тридцать пять – автором лесби-прозы, в сорок два – иконой женской лесби-литературы. Но многие считали ее заносчивой, высокомерной и эгоистичной перфекционисткой. Она была очень требовательной к другим, ведь она целиком и полностью отдавалась своему делу, такого же отношения к жизни она требовала и от других. Для всех нас она была яркой путеводной звездой, той силой, которая давала нам красоту. Мы смирились с ее темпераментом, ведь она просто была предана своему делу, она была предана писательству. Гениальности все прощается…
– Но она ведь такая сильная! Что с ней случилось?
– Она больна.
– А что с ней?
– Редкое
