надо звать по имени, поэтому лично я предпочитаю Алексу Леху. Это сокращенно от «Алексей».
– Я тоже предпочитаю, – усмехнулся Дедиков. – Но это была идея отца, как и две буквы «ф» на конце фамилии вместо одной «в».
– Понятно, – кивнул Роделло, украдкой разглядывая знакомца напарника. Высокий шатен с зелеными глазами. С Купера ростом. Спокойный, уверенный и сдержанно-улыбчивый. Леха! Это ж пока выговоришь, язык сломаешь… И, интересно, что скрывается за этой уверенностью?..
Он Куперу – кто? Друг? Приятель? Ведь на «барабана» он явно не похож…
– А вы хорошо говорите по-английски, – признал он.
– Стараюсь, – Алексей не удержался от легкой улыбки. – А как ваш русский? Учите?
– Приходится учить, – сказал Лэсли, – потому что за нами Маленькая Москва. Вы извините, конечно, но что за язык! Куча каких-то падежей, нескончаемое количество склонений и спряжений… Окончания, в которых черт ногу сломит…
Дедиков засмеялся:
– Сочувствую. Я, когда сталкиваюсь с кем-либо, кто учит русский и плюется от грамматики, ей-Богу, радуюсь, что русский мой родной.
– Да-да, склонения и спряжения, конечно… Давай, давай, заливай, – покивал головой Купер на жалобы Роделло. – Леха, знаешь, на какую тему они, все трое, первым делом попросили их просветить? На тему русского мата! Ругаются теперь не хуже меня. Только, конечно, с акцентом.
– Прелесть какая! – сразу же проникся Алексей.
– Правда, они долго не могли понять двух ругательств с разным смыслом, произведенных от одного и того же слова. Никак въехать не могли, что значение слова меняется самым кардинальным образом из-за смещения ударения и замены одной буквы на другую.
– Это ты о «соврать» и «украсть» при изначальном общем производном?
– О, сразу видно, что русский! Моментально меня понял!
– Кстати, все время хотел спросить, а ты-то откуда мат знаешь? Вряд ли этому тебя мама, медик по образованию, научила.
– Нет, конечно, – хмыкнул собеседник. – Во всем виноват мой пытливый ум и группа «Сектор Газа».
Дедиков посмотрел на него недоверчиво. Потом его брови поползли вверх, неожиданно сломались домиком, и он захохотал, закрыв лицо руками.
Роделло, на несколько мгновений предоставленный сам себе, тут же тихонечко загуглил название группы.
– Чего «ха-ха»? Правду говорю! Моя дражайшая матушка, представительница настоящей питерской интеллигенции, в шоке была, когда я с этим творчеством к ней приперся. Мам, мол, слова какие-то забавные, но непонятные. Че за слова такие?
– И что она? – Дедиков, сдерживая улыбку, перевел дыхание.
– Маман мой пошел неверным путем, сказав, что это плохие слова и хорошие мальчики их не используют.
– Дальше, я так понимаю, к делу подключился пытливый ум?
– Точно, – подтвердил собеседник.
Машина
