вот наконец на церковной колокольне зазвонил колокол: это был знак, что оттуда, с самой верхотуры, заметили приближающуюся к городу процессию.
– Едут! Едут! – закричали в толпе.
Зеваки от любопытства потянулись вперед, потревожили покой знати. Кто-то из бояр распорядился, и воины из охраны плетьми и черенками копий отогнали чернь на положенное ей место.
Все снова затихли – и тогда в наступившей тишине стали слышны ритмичный бой барабанов и дикие, хриплые звуки рожков. Из-за поворота дороги показалось облако пыли, толпа ахнула, а когда пыль осела, стали видны турецкие всадники на прекрасных конях, едущие по четыре в ряд.
– Сипахи! Это сипахи! – со знанием дела сообщил сын гончара Марко своему соседу, сыну разносчика. – Смотри, какие богатыри!
Отряд всадников-сипахов приблизился, и теперь горожане увидели, что следом за ними, между двумя рядами пехотинцев-янычар на белоснежном скакуне едет черноволосый юноша, почти подросток, в красном кафтане и собольей шапке.
– Это сам господин Влад! – прошептал Марко, не сводя глаз с разодетого юноши.
Сипахи проехали между рядами горожан, приблизился юный государь, окруженный янычарами. Лицо его было гневно. Привстав в стременах, он крикнул ломким еще голосом:
– Шапки долой! На колени! На колени, смерды! На колени перед своим государем!
Простонародье привычно опустилось в грязь, но бояре и воеводы стояли, полагая, что к ним это не относится.
– А вы что стоите? – крикнул Влад и выхватил из драгоценных ножен кривую турецкую саблю. – Запомните, смерды: государь Влад Дракулешти не повторяет дважды!
Бояре, кряхтя и вздыхая, сняли высокие шапки, опустились на колени. Только один из них продолжал стоять, не снимая шапку и хмуря густые брови.
– А ты что же? – Влад уставился на непокорного.
– Я – Стефан Данешти! – ответил тот гордо. – Мой род старше твоего! Моему деду император Сигизмунд даровал право не снимать перед ним шапку и не опускаться на колени! Неужели ты считаешь себя выше императора?
– Что ты, боярин, не считаю! – проговорил Влад смиренным голосом. – Если уж такое право даровал тебе император – мне ли его отнимать!
При этих словах кое-кто из бояр облегченно перевел дух: кажется, новый государь не так уж суров! Не чета своему свирепому отцу и старшему брату!
– Мне ли отнимать у тебя это право! – повторил Влад. – Больше того, я сделаю так, чтобы ты, боярин, не дай бог, не снял шапку по ошибке или по забывчивости.
Он повернулся к ближним воинам и приказал:
– Прибейте ему шапку!
Трое воинов выбежали из рядов янычар, двое схватили строптивого боярина за руки, третий приставил к шапке большой плотницкий гвоздь и двумя ударами молотка вбил его в голову. Боярин завизжал как зарезанная свинья и упал лицом в грязь.
– Сынок-то почище батюшки будет! – прошептал на ухо соседу старый боярин, переживший десятерых правителей.
