шумный скандал в обществе. А Перси этим поступком завел новую семейную моду. – Исандро бросил взгляд на парную миниатюру, которая по-прежнему стояла на столе. – К сожалению, другие дамы, на которых женились наследники семьи, не были столь же красивы, как Генриетта. Такой чувственный рот, вы не находите? Лично я думаю, что это лучше, чем Рейнольдс над лестницей.
Его взгляд был прикован не к картине в его руке, а к губам Зои. Девушка не ответила, она едва могла дышать от того, как сильно билось ее сердце, не то что думать, откуда незнакомец столько знает о доме и семье.
– Может, это была любовь? – Ее голос звучал словно бы издалека.
Мужчина рассмеялся. От этого низкого бархатного звука Зои покрылась мурашками.
– О, да вы романтик.
Насмешка в его голосе заставила Зои напрячься. Почему она вообще обсуждает любовь с этим вором? Или кто он там? В картинах он точно разбирается лучше ее…
– Вообще-то нет. Но если бы и была, я бы этого не стыдилась, – ответила Зои, вздернув подбородок выше. – А теперь, мистер… у меня есть другие дела. Будьте добры…
– Стыд – это очень глубокая эмоция, – прервал ее мужчина. – Интересно, стыдился ли Перси своей избранницы? Вы считаете это любовью, я называю это симбиозом.
Зои нахмурилась:
– Я ничего не считаю. Просто предполагаю возможность.
– Мы точно знаем, что у нее были деньги, а у него – положение и возможность ввести ее в общество. Хотя, возможно, были и другие факторы… Вы не считаете ее рот чувственным? – Он снова обратил темный взгляд на Зои, и она поежилась, старательно не глядя на четкое очертание его губ. «Уж кто бы говорил!»
– Я не разбираюсь в чувственности.
– Уверен, вы скромничаете. – От насмешливо приподнятой брови и намека в его взгляде Зои охватила жаркая волна смущения. – Мне все же нравится думать, что Генриетта была страстной натурой… и Перси мог оказаться счастливчиком. Наверняка мы, конечно, никогда не узнаем. Одно известно точно – без богатых невест семья постепенно распродала ценности и земли, пока не осталась ни с чем. А теперь эти картины вернулись туда, где были написаны. Я нахожу в этом поэтическую связь времен. – Все это очень интересно, но… – Зои запнулась, бледнея.
Манеры незнакомца, его акцент, его спокойствие… Неудивительно, что он вел себя так, как будто владел этим домом! Потому что так оно и есть! Боже, как она могла быть такой глупой?! Причина была в нем, конечно, – Зои совсем не ждала такого мужчину. Если бы она нашла в кабинете невысокого лысеющего человека средних лет, в дорогом костюме, скрывающем лишнюю полноту, – вот тогда она предположила бы, что встретилась со своим работодателем.
Зои зажмурилась. Теперь было понятно, что случилось, когда девочка из конюшни показала ей разворот глянцевого журнала со словами:
– Он невероятно роскошен, правда?
Зои тогда пробормотала что-то умеренно вежливое вроде «Не в моем вкусе», чем очень удивила юную валлийку. Оказывается, Монтеро был не тем,
