разжала ласково руку, забрала копейку.
– Дурную натуру выродка сразу видно, – покачала головой Софья. – Нечист на руку.
Аксинья долго пересчитывала монеты, в счете она была не сильна. Наконец деньги были поделены на две равные кучки. Только тогда она ответила невестке:
– Не видел копеек, поди, ни разу. Интересно ребенку стало. А ты сразу обвинять.
Залаяли громко собаки, заскрипел снег под полозьями саней.
– Едет! – разрумянилась Софья.
– Держи. – Аксинья часть монет смахнула в полотняный мешок и спрятала его в сундук, другую часть высыпала в горшочек. – В добрый путь.
– Здравствуйте, люди добрые, – в избу зашел, приветливо улыбаясь, невысокий мужчина.
Шапка, тулуп, усы и борода его покрылись инеем. Он стянул с головы колпак, под ним не оказалось волос. Жених Софьи был совсем немолод, вдвое старше невесты. Полный, улыбчивый, с хитрым прищуром темных глаз и сединой в бороде, он Аксинье понравился. Напомнил отца.
– Проходите, – склонила она голову. Мужчина заинтересованно осмотрел Аксинью.
– А ты…
– Аксинья Ветер, золовка Софьи.
– Раз знакомству, лебедушка. Порфиша Малой, – поклонился мужчина.
– Готова я, все вещи увязала, – лебезила невеста перед Порфишей.
– Посидим, Софьюшка, на дорожку? – Голос его будто обволакивал.
– Посидим.
Аксинья села на край лавки, оперлась боком о стол, Софья с Васькой на руках и жених ее пристроились на лавке у входа. Матвейка разглядывал гостя, застыв от него в двух шагах.
– Твой? – кивнул Порфиша на мальчишку и подмигнул ему. Матвейка спрятался за печь.
– Нет, моя дочка в люльке хнычет, – ответила Аксинья.
– А чей тогда?
Аксинья хотела сказать правду, но поймала умоляющий взгляд невестки.
– Приблудился к нам парнишка, вот и взяли.
– Милосердные христиане. Вам воздастся, – улыбнулся Порфирий. И неясно было, одобрял он деяние или смеялся над Аксиньей.
– Пора нам в дорогу, – первой поднялась Софья. Ее тяготила эта изба. Эта семья.
– Пора. Еще в церковь успеть надо. Родичей на венчание позвать не хочешь? Всем места хватит, сани у меня просторные.
– Да без надобности… Назад потом добираться им…
– Спасибо вам за приглашение. Софье достаточно нашего благословения и его. – Аксинья протянула невестке горшочек с ее частью монет.
Порфиша кивнул и подхватил тюки с добром. Софья укутывала сына в теплый плат. Она спешила, и потому ручки каждый раз оставались на воле. Стоило ей перенести Васятку через порог, как поднял он плач.
– Ауыыы, – заливался он, и крупные слезы стекали по курносому лицу. – Оау.
– Да успокой ты сына. – Порфиша повысил голос. Мягкая обволакивающая ласка вмиг исчезла.
Софья вздрогнула и затетешкала над сыном, стараясь унять его горе.
