Я так благодарен Вам, Алиса, за этот прогресс, – воскликнул писатель.
В десять ура следующего дня Алиса поставила компьютер в гостиной, усадила Арсеньева-старшего в кресло перед ним. Он заметно волновался и переживал, что внучка не поймет его французский.
Но именно девчушка задала тон их общению.
– Я вижу тебя, вижу, – воскликнула девочка. – Дедушка Вилор, ты такой красивый. А папа говорит, что я такая же красивая как моя бабушка Валери. У нас в гостиной висит ее портрет. А ты знаешь, дедушка, меня назвали Анжел-Валери в честь двух бабушек, – щебетала внучка, не давая никому вставить ни слово.
Вилор Феликсович тихо посмеивался от умиления.
– Анжел-Валери, у тебя, наверное, и мама красавица? Зная своего сына, твоего папу, он мог влюбиться только в такую девушку. Жаль, что я плохо вижу, – ответил Вилор Феликсович.
– Дедушка, ты не только красивый, но и такой галантный, как и мой папа, – воскликнула Анжел-Валери и окончательно покорила сердце деда.
– Дедушка, глазки нужно лечить, – назидательно произнесла девочка. – Папа, а у дедушки глазки болят, ему, наверное, больно, – заплакала Анжел-Валери.
Афанасий Вилорович стал успокаивать дочь, а Алиса отключила скайп, видя, что Арсеньев-старший сильно нервничает.
Алиса быстро увела пожилого мужчину в столовую и, разогрев воду в чайнике, сделала ему чай, добавив хорошую порцию коньяка.
– Столько лет упрямиться… Старый упрямый болван, – ругал себя Арсеньев-старший.
– Не вините себя, Вилор Феликсович. Вы не были готовы к общению, да и не получился бы у Вас разговор с маленькой девочкой. А сейчас Ваша внучка подросла. Давайте я расскажу, как выглядит она, – предложила Алиса.
Вилор Феликсович предложил выпить по бокалу вина, а затем выслушал комментарий Алисы.
С этого дня два раза в неделю Вилор Феликсович общался с внучкой, ее мамой и сыном. Немного коверкая слова, Анжел-Валери читала деду стихи на русском языке.
Улучив момент, Алиса рассказала о деде Матисе, до сих пор работающем хирургом и не просто, а нейрохирургом.
– Я рассказала ему о Вас, а Вашем ранении, – призналась как-то Алиса. – У него много друзей среди врачей и он рассказал мне, что у его друга был подобный случай. Пациент после огнестрельного ранения в голову стал терять зрение, а после проведенной ему операции зрение вернули на шестьдесят процентов, – сообщила Алиса.
И впервые за время работы в доме Арсеньева-старшего Алиса увидела проявление его характера.
– Алиса, тебя Афанасий попросил воздействовать на меня? – сухо уточнил Вилор Феликсович. – Наверное, и идею с чтением детективов он придумал?
– Ваш сын понятия не имеет о моем деде-нейрохихурге. Да, это Афанасий Вилорович позаботился о Вас, все остальное – моя инициатива. Но нельзя столько лет прятать раненую голову в песок и упускать шанс выздоровления из упрямства. А может и по иным причинам, –
