Он понимал опасность такого решения, но иначе поступить не мог.
– Я остаюсь с Вернером, я его не оставлю, – заявил он всем и вышел из палатки.
Он долго стоял у могилы, холодный ветер срывал слезы отчаяния с его щек.
Утром четверо членов группы ушли. Они уехали на снегоходе, предоставив в распоряжение Гюнтера все оборудование и часть запаса питания. День он просидел в палатке, слабо надеясь на то, что здравый смысл восторжествует и они вернутся. Этого не случилось, и не могло случиться. Уже через несколько часов пути снегоход вместе с нартами и всеми людьми ушел под воду, проломив тонкий лед соленого озера, по гладкой поверхности которого те решили проскочить. Карстовые известняковые теплые воды проточили и сделали рыхлым идеальный с поверхности лед. Это озеро поглотило бросивших Гюнтера соотечественников, наказав их за предательство быстро и безжалостно.
Вангол не ожидал, что все так удачно сложится. В военной комендатуре, правда, чтобы получить разрешение, пришлось «убедительно» объяснять важность выполняемого его группой спецзадания. После чего на станции осталось только ждать любой воинский эшелон. Эшелоны шли с интервалом три-четыре часа. Остановки были короткими, пропускали встречный – и вперед. Наконец дождались.
В штабном вагоне подошедшего эшелона, куда их направили, встреча была холодной. Начальник эшелона майор Вербицкий, внимательно прочитав командировочные документы, хмуро буркнул:
– Мест в вагоне для вас нет. Если не побрезгуете, то только с лошадьми в теплушке.
– Не побрезгуем, товарищ майор, – заверил Макушев.
– Хорошо. Оно с лошадками-то для вас покойней будет.
– А что так? – спросил было Арефьев, да вместо ответа услышал:
– Давайте, пока темно, во вторую теплушку и особо не кажитесь, жратвы вам часовые приносить будут. Авось доедете.
– Ничего не пойму, Вангол, почему это нам прятаться надо? – спросил Арефьев, устраивая себе топчан из мешков овса.
– Сам пока не пойму.
Прояснилось утром, когда поезд встал на несколько часов и из теплушек высыпал под осеннее солнышко солдатский «контингент».
– Да, эти навоюют… – только и сказал Макушев, поглядев в отдушину на галдящую по фене толпу.
– Уголовники! – прошелестел вполголоса Арефьев.
– Неужели они с оружием?
– Без оружия, пока, – услышали они голос майора Вербицкого. Он стоял около их теплушки с двумя солдатами.
Вангол приоткрыл дверь. Вербицкий поднялся в вагон.
– Как переночевали?
– Хорошо, товарищ майор, – ответил Вангол.
– Мы с начала августа в тайге, как там, на фронте, товарищ майор? – Арефьев задал этот вопрос настолько искренне, с такой надеждой, что майор несколько секунд молча смотрел на него. Потом, сдвинув с лавки конскую сбрую, сел,
