все, разговаривала простыми предложениями. Отец решил говорить на языке страны, в которой мы живем.
Поэтому бабушке пришлось понимать немецкий. Зато она создала алжирский уют. По ее просьбе, мы покупали лампы, коврики, вышивку. Было интересно. Ее комната напоминала остров нашей культуры с благовониями и узорами. Алисия даже захотела платок носить, но этого ее порыва надолго не хватило.
Как здорово быть дома! Слышать мамин голос и бабушкино поддакивание всему происходящему. Как будто она соглашалась с жизнью и всеми ситуациями. При этом она всегда улыбалась, чтобы ни говорили. Иногда мне казалось, что она не понимает. Но задав однажды вопрос, она меня сразила деталями, которые я сам пропустил, когда слушал мать.
С приездом бабушки, наша двухкомнатная квартира, в которой я сейчас живу, совсем стала маленькой. Родители вставали рано и ложились поздно, они заняли зал. Алисия с бабушкой ютились в маленькой комнате, а я с пацанами во второй.
Вот так теснились, зато все вместе, шум стоял всегда. Я занимался в основном в бабушкиной комнате. Было сложно, места не хватало. А тишина наступала только, когда ложились спать.
Были счастливы и беззаботно радостны, когда переезжали в новый огромный дом. Я сказал только матери, а для отца это стало сюрпризом. Он плакал, первый раз в жизни я видел это. Я его привез сюда и отдал ключи. Он обнимал меня и хлопал по плечу. Приговаривал: «Я горжусь тобой, сын мой! Горжусь!» Таких проявлений чувств я больше у него не видел.
Это был 4-х комнатный коттедж, с большим залом. Парни так и остались жить в одной комнате. Зато у родителей наконец-то появился свой угол, бабушка отдельно, Алисия жила в моей комнате.
Как только я приезжал, она уходила спать к бабушке. Большая просторная кухня. В подвале были несколько складских помещений и огромный гараж. Еще красивая терраса, где летом по вечерам мы собирались пить чай.
Двор, мама украсила цветами и ягодными кустами, за домом расположился небольшой сад-огород. Там маму и бабушку в летний период можно было застать на четвереньках. Соседи спокойные, а виды божественные!
Я тоже гордился собой. Это обошлось мне в приличную сумму, которую надо выплачивать. Дом, в котором я не мог проводить много времени. Монике не нравилась эта деревня! Я усмехнулся сам себе.
Не важно, – думалось мне сегодня. Я смогу и заработаю. Пойду на стройку работать инженером или каменщиком, кем возьмут. Лишь бы видеть, как моя семья счастлива.
Я даже заметил, когда они переехали, все спокойнее стали. Каждый забредал в свой личный угол и занимался любимым делом. Мне не терпелось всех увидеть.
Наши обеденные посиделки превратились в приготовление ужина. Я спросил у женской половины, могу ли чем-то помочь, они рассмеялись и сказали – не мужское это дело – готовить.
– Ты можешь отдохнуть, поднимись к мальчикам или к Алисии, – предложила мать.
– Мне нравится больше у бабушки.
В ответ бабушка только кивнула головой.
– Иди, конечно.
