Шаруха вырвался болезненный хрип и прежде, чем Гиберт успел осознать серьезность происходящего, парень лишился чувств, тяжело повалившись на пол.
Через мгновение Гиберт бросился к нему и приложил пальцы к шее, убеждаясь, что он жив. Затем подняв, усадил в кресло.
– Шарух, ты чего? Очнись… Не понимаю, что случилось?
Переведя дух, он начал искать способ вернуть ему сознание. На глаза попался графин с водой, стоящий на подоконнике. Налив в стакан, он вернулся к пострадавшему, и взяв некоторую часть воды в рот, обрызгал его лицо. Тот резко вздрогнул, очнувшись, но, когда открыл глаза, Гиберт увидел в них столько ужаса, что сам невольно испугался, не зная, чего.
– Ну ты даешь… Чего в обморок-то падаешь? Я же чуть богу душу не отдал от переживаний.
Даже, если Шарух и хотел что-то сказать, то не мог. Голос пропал. Он открыл рот, продолжая с ужасом не мигая смотреть на Гиберта.
– На выпей, – Гиберт поднес к нему стакан с остатками воды.
Шаруха опять затрясло. Он попытался испить воды, но ничего не получилось. Вода расплескивалась и застревала в горле.
– Да, что с тобой?
Гиберт развязал со своей руки материю, и поставив на стол стакан, в волнении прошелся по гостиной. Затем решил связаться с Эрни, попросив его срочно прибыть к ним. Эрни явился через пару минут.
– У тебя был такой странный голос… – входя начал он, а приблизившись, удивленно спросил: – Что случилось?
– Эрни, я не знаю, что с Шарухом. Сначала он упал в обморок, а теперь сидит в ступоре.
Эрни остановил взгляд на пострадавшем, и вскоре сам стал таким же бледным и испуганным как он. Внимание привлек кусок длинной белой материи, привязанный к его руке.
– Чем вы занимались?
– Да ничем особенным. Я просто был в отчаянии и захотел предотвратить его уход. Пришло на ум привязать его к себе. Все было нормально…
– Шарух… – Эрни присел перед другом, внимательно всматриваясь в его словно каменное лицо. Шарух продолжал часто дышать и смотреть не моргая. Затем Эрни бросил взгляд на показания его браслета. – Гиб, если ты ничего не сделаешь, его сердце не выдержит.
– А что я могу сделать? – Гиберт искренне недоумевал.
Эрни поднялся.
– Ты должен освободить его от своей власти. У него случился приступ панической атаки, и он не проходит. Это сложно объяснить. Поговори с ним. Сейчас он слышит только тебя и верит каждому твоему слову. Прошу не мучай его. Для него ты стал воспоминанием о несчастливом детстве.
Гиберт кивнув, подошел к Шаруху, склонился над ним, и глядя пристально в испуганные глаза, произнес:
– Шарух, ты свободен. Я пошутил, поверь. Я ничего тебе не сделаю. Вот, видишь, я развязываю… – Гиберт снял с его руки материю. Подняв снова на пострадавшего глаза, он заметил, что взгляд Шаруха изменился, в них появились растерянность и сожаление. – Все, вставай. Тебе нечего
