привлекая на нее транзитные грузы, взяло верх над скромными, но и более близкими нам нуждами Приамурского края. Опасения генерала Духовского оправдались очень скоро. Уже в 1900 году восставшее население разрушило часть построенной линии, наши войска в Харбине были вынуждены к обороне. Мы потеряли год времени, истратили массу лишних миллионов и в то же время очень скоро убедились, что кроме пассажиров, почты и самого ограниченного количества наиболее ценных товаров по этой магистрали транзитных грузов не пойдет – перевозка морем дешевле и обеспеченнее. Мечты о мировом значении этого предприятия пришлось бросить и признать, что магистраль составляет участок Сибирской дороги, проходящей 1200 верст не по русской территории, требующий к этому же специальной и значительной охраны с большим расходом денежных средств».
На рубеже веков Восток и Китай в частности стали зоной борьбы за влияние между Россией и крупнейшими державами Европы. Примечательно, что русское общество начала 20-го века было крайне мало осведомлено о своих дальневосточных соседях. Китай воспринимался, как отсталая, дряхлая страна, от которой не может исходить серьезной угрозы. Ошибочность такого подхода отмечали немногие русские востоковеды. В частности, штабс-капитан Россов указывал в своем труде «Вооруженные силы Китая», изданном в Харбине в 1906 году: «Мы не только не пытаемся выяснить себе, какое влияние могли бы мы оказать на прогрессирующий Китай, но и самый процесс китайского самообновления проходит малозаметно для нас.
В наших школах Китай не изучается, а если изучается, то по узкоакадемической программе.
Стена схоластической учености стоит между нашей наукой о Китае и самим четырехсотмиллионным народом богдыханов. Наши ученые общества почти не командируют в глубь Китая научных экспедиций для изучения социальных и экономических условий его жизни. Кроме книг, написанных много лет тому назад, мы не имеем о Китае ничего нового, как только переводы с иностранного. Наша пресса пробавляется перепечатками статей о Китае из заграничных изданий, вместо того, чтобы командировать талантливых публицистов для изучения китайских вопросов на месте. Как мы не знали и не уважали Японию, так мы не знаем и Китая, а потому и не уважаем его…» Лишь после поражения в войне с Японией, в отношении к которой также доминировали шапкозакидательские настроения, русское военное ведомство озаботилось более внимательным изучением положения дел в Китае. Китай, между тем, уже не был той раздробленной и ослабленной внутренними конфликтами страной, как еще совсем недавно. В нем пробуждалось национальное самосознание, во всех отраслях проводились давно назревшие реформы, мощь государства быстро возрастала. Россов отмечал: «Переустройство китайской армии происходит с такой быстротой, что желательно дать возможность всем, кому это следует, ознакомиться с ним в начальном его периоде, дабы дальнейший ход преобразования совершался на наших
