– талантливый живописец с превосходным чувством формы – мог легко взлететь на олимп советского художественного истеблишмента, но… Выбрал другой путь и после известной совместной с Мосиным картины 1964 года «1918» получил ярлык «формалист» и на долгое время был вычеркнут из художественного пространства Урала: Ельцин, будучи первым секретарем обкома, несколько раз активно высказывался по поводу «вражеской сущности» Брусиловского. Хотя в итоге это не помешало художнику получить всесоюзную известность и стать тем, кем он стал… А может, и помогло.
Помню, как-то, лет десять назад, когда я только делал свои первые шаги как художник, я где-то на выставке ляпнул: дескать, вот, мне уже столько лет, куда лезу и все такое… На что Миша Шаевич по-доброму посмотрел на меня и ответил: «Денис, в России художник в восемьдесят лет считается начинающим, поэтому у тебя все впереди».
Вообще, мне кажется, именно на взаимоотношении с этим экзистенциальным «все впереди» во многом и строилась художественная реальность того времени. На вере и неверии, борьбе за и смирении с, на надеждах, ожиданиях или просто мечтах. Касалось это не только неофициального искусства, но и вполне себе официального тоже.
Вот, например, один из столпов советской живописи, создатель нетленного образа «счастливого советского человека» – Александр Александрович Дейнека.
Он начинал свою творческую карьеру фотографом в уголовном розыске, потом занимался оформлением революционных спектаклей и агитпоездов, закончил ВХУТЕМАС, где учился у самого Фаворского. Оттуда он вынес свой принцип: «Композиция – это очищение сюжета от всего лишнего».
Дейнека, судя по всему, искренне верил в советский строй, был уверен в счастье всех этих спортивных мужчин и женщин, бегающих в эстафетах, спускающихся в шахты, тянущих доверху груженные телеги, строящих самолеты и летающих на них. У меня ощущение от его работ, как от хорошей советской фантастики (помните, была такая книга Беляева 1936 года «Звезда КЭЦ»? – вот в таком духе) – светлая радость и какое-то детское ощущение великого и непременно счастливого будущего. И пофиг, что это неправда…
Именно Дейнеку Матисс назвал самым талантливым из советских художников и «ушедшим далеко вперед в своем художественном развитии». Он был ярким индивидуалистом и лидером, настоящим советским художником и одновременно экспериментатором – из-за чего потерял после войны должность главы Московского института декоративного и прикладного искусства. Любил успех, славу, силу и… моду. И так же, как и нонконформисты, выстраивал свои взаимоотношения с «все впереди».
Однако в реальности все оказалось не так просто.
В июле 1988 года в Москве произошло событие, которое принято считать своеобразным концом истории неофициального, да и вообще всего советского искусства. Международный аукцион «Сотбис» в «Совинцентре», согласованный в самых «верхах».
Впервые на продажу легитимно было выставлено более сотни
