голос, он ответил:
– По слухам, от передоза.
Его голос стал еще тише, и он оглянулся назад, на свой стол.
«Так, значит, уловка убийцы сработала. И, видимо, этот парень – не убийца», – подумала она.
– А какие-либо расследования проводились?
– Вы обратились не к той пробирке.
Халли подметила, что Блейн общается в основном с помощью расхожих клише.
– Что вы имеете в виду?
– Да то, что тело обнаружила Мерритт.
Не дожидаясь ответа, Блейн, оглянувшись через плечо, произнес: «Ого!»
Халли повернулась в ту же сторону. Женщина, завтракавшая в одиночестве за одним из соседних столиков, вскочила на ноги. Глаза ее расширились, рот раскрылся, лицо искривилось. Пронзительно вскрикнув, она схватилась за живот и рухнула на пол.
Невдалеке от нее сидел высокий мужчина с белой, как у альбиноса, кожей. Даже здесь, в тускло освещенном обеденном зале, он был в темных солнцезащитных очках. Быстро вскочив из-за стола и подбежав к сотруднице, он опустился перед ней на колени; приступ, случившийся с женщиной, напомнил Халли предродовые схватки, которые ей доводилось наблюдать раньше.
– Кто это? – спросила она Блейна.
– Врач. Начальник медслужбы станции. Орсон Морбелл.
Женщине, похоже, полегчало. Тяжело дыша, она сказала:
– Не понимаю, что со мной произошло. Я просто сидела и вдруг… – Она смотрела не в лицо врача, а куда-то поверх его головы.
Халли посмотрела туда, куда был направлен ее взгляд. Ничего, кроме перегоревших рождественских огней.
– Лежите спокойно, Дайана. Я сейчас позову людей, чтобы перенести вас в лазарет. Возможно, у вас аппендицит. – Обернувшись, врач обратился к кому-то из стоящих рядом мужчин: – Вызовите бригаду фельдшеров. И бригаду неотложной помощи. Скажите, пусть захватят каталку.
Халли показалось, что женщине около сорока лет. Оливковая кожа, черные волосы, зачесанные назад в виде конского хвоста; в речи слышится явный испанский акцент. Руки Дайаны выглядели так же, как руки Грейтера; плоское золотое обручальное кольцо и кольцо, подаренное в честь помолвки, ярко блестели на покрасневшей коже.
– Это Дайана Монталбан, – негромко сказал Блейн. – Биохимик. Университет Мадрида.
– Смотрите, – донесся до Халли откуда-то сбоку громкий шепот.
На Монталбан были надеты черная тренировочная куртка, серые спортивные брюки и кроссовки. Что-то непонятное творилось с ее животом. Он вспух, словно его надули, и выкатился поверх резинки штанов, отчего они сползли вниз. Халли заметила зазубренную розовую черту – шрам, оставшийся от кесарева сечения.
– Что, черт возьми, здесь происходит? – спросил прежний голос, но теперь уже не шепотом.
– Дайана? – обратился к женщине Морбелл. – Что произошло? Ну скажите же мне.
Та закричала, оттолкнув доктора. Люди, окружавшие ее, стали в испуге пятиться назад.
– Кто-нибудь
