что Агнес его разыгрывает.
– Просто люблю фотографировать. Хочу стать фотографом. К тому же вы спасли мою собаку. – Агнес выдала улыбку, которая всегда действовала на Хокана. На Матса тоже подействовала.
– Ну, раз так…
Здоровяк зарделся и стал вдруг похож не на мужчину под сорок, а на стеснительного подростка. Несмотря на камуфляж, дремучую бороду, тяжелый револьвер и нож, в нем было что-то детское.
Камуфляжный Матс послушно сфотографировался рядом с барсуком. Он даже приподнял губу своей добыче, чтобы продемонстрировать мощные клыки.
– Кости перекусывают, – говорил он Агнес, пока та щелкала фотоаппаратом. – Раньше говорили: идешь на барсука – насыпь яичную скорлупу в сапоги. На случай, если вцепится. Считалось, что барсук услышит хруст – и отпустит. Ерунда несусветная. – Бородач усмехнулся, а следом за ним и Агнес.
– А барсуков едят? – спросила Анна.
Матс повернулся к ней с удивленным видом, словно успел забыть про нее. Улыбнулся этому явно глупому вопросу.
– Какое там едят. У них трихинеллез бывает. Я варю мясо для сестриных собак. Барсуки осенью жирные. Собаки наедаются.
Он снова повернулся к Агнес.
– А шкуры продаю. Но это здоровый боров, такого я лучше сделаю как следует.
– Сделаете как следует? – Агнес, кажется, заинтересовалась по-настоящему.
– Набью чучело. У меня в Энглаберге целая коллекция. Заходите как-нибудь посмотреть. Пофотографируете, если захотите.
– С удовольствием.
Анна взглянула на часы
– Нам пора домой. Скоро начнет темнеть.
Агнес закатила глаза, но вслух, против обыкновения, протестовать не стала.
– Кстати, а вы не знаете, где здесь каменоломня? – спросила она все тем же радостно-приветливым голосом. Матс помрачнел.
– Не здесь, – глухо буркнул он. – В лесу по ту сторону Энглаберги. Но вы туда не ходите.
– Почему?
– Паскудное место. – Матс покачал головой. – Опасное. – Он замолк. Похоже, высказался до конца.
– Ладно, спасибо, что предупредили!
Они распрощались и зашагали по тропинке. Матс так и стоял над мертвым барсуком – по сапогу у каждого бока. Когда Агнес обернулась, он поднял руку и помахал.
Глава 4
28 августа 1990 года
Все пятеро улеглись на полотенцах на краю плато, куда еще дотягивались лучи предвечернего солнца. Бруно отодвинулся, Алекс неохотно позволил Мари сменить музыку в бумбоксе, и из магнитофона полилась смесь хитов: Аланна Майлз, Мадонна, Шер.
– Отстой, – буркнул Алекс Бруно, но на этот раз обычной поддержки не получил. Бруно предпочитал не попадать под перекрестный огонь между Алексом и Мари. Алекс перевернулся на живот, закрыл глаза и через пару минут уже похрапывал.
Девчонки сняли футболки и теперь загорали в одних купальных лифчиках и в шортах.
