объяснила всем, что, как меня проинформировали, этот импульс был в тысячу раз сильнее любого радиосигнала, который мы ловили прежде. Более того, этот сигнал был искусственно создан и технологически превосходил всё, что могло создать человечество на данном этапе развития.
И это было правдой.
До того как начать карьеру в политике, я была врачом-терапевтом.
Я знаю, как работает наука. В этом была определённая логика.
Генерал-лейтенант Чен хотела предупредить об этом Объединённый комитет начальников штабов, но Терри быстро поставил на этой идее крест. Он хотел сперва подтвердить подлинность сигнала – как будто того факта, что Код нам принёс Броксон, было недостаточно. А пока он предложил нам собрать лучших светил экзобиологии, компьютерных наук и астрономии, чтобы они поделились своими догадками насчёт Кода Импульса, и не торопиться сообщать об этом президенту.
Могу вас заверить: как только решение было принято, всё случилось довольно быстро. Люди часто думают, что в Вашингтоне перемены наступают очень медленно, но это касается только политики. Когда происходит что-то глобальное, что-то, что несёт в себе потенциальную угрозу безопасности населения, мы реагируем быстро. Приказы раздаются и исполняются, и… словом, так всё было и в тот раз.
Мы очень скоро нашли нужных экспертов.
Сейчас даже как-то странно говорить о тех ранних этапах Вознесения. Большинство из тех, кто разговаривал со мной об этом, интересовались более поздними событиями – как мы справлялись с Вознесением, как появился документ о Раскрытии информации, о проблемах, с которыми столкнулась президент Баллард в процессе. Но самые первые дни после открытия Импульса мне запомнились не слишком отчётливо. Я сделала множество звонков, организовала множество встреч, разослала целое море писем по электронной почте.
И, сказать правду, я не осознавала значимости этого события, пока не поехала тем вечером домой. Я тогда была матерью-одиночкой: пока я была на работе, о моей дочери, Роуз, заботилась её бабушка. Иногда я не виделась с дочерью целую неделю или больше. Это меня убивало. Буквально разбивало мне сердце.
Вечером того дня, когда был обнаружен Импульс, мне удалось поужинать с Роуз. Она уже доела свою порцию и закусывала жареной картошкой, когда вдруг посмотрела на меня и спросила: «Мам, почему ты каждый день ходишь на работу? Чтобы исправлять то, что сделали плохие люди? Неужели им никогда не хочется просто отдохнуть?»
И, глядя на неё, я вдруг поняла, что впервые за долгое время настроена оптимистично. Знаете, Роуз ведь была права. Отчасти. В мире постоянно происходило что-то плохое, и я много всего успела повидать на работе в администрации. Не могу назвать себя прожжённым циником, но я привыкла смотреть на мир довольно мрачно.
Президент Баллард появилась на политической арене в критический момент.
Не сказала бы, что в мире царил хаос, но ощущение было такое, что всё вот-вот начнёт разваливаться к чертям. Пропасть между богатыми
