Пойдем со мной. В городе снимешь свой дурацкий комбинезон, все равно от него нет проку. Там помоешься, я уже нагрела воды. В магазине найдется мужская одежда.
– Какой смысл? – горько спросил Варламов. – Я все равно умру.
– Ты не умрешь. У тебя Дар, только ты еще не знаешь, какой.
Она повернулась, и Варламов побрел вслед в ее сумрачный город…
Сильно тряхнули за плечи. Пропал сумрак Зоны и покинутый город. Варламов глядел в белесые рыбьи глаза.
– Не спать! – жестко приказал МГБ-шник. Он отпустил Варламова и сел напротив.
Варламов повел плечами – больно!
– Мне что, и спать нельзя? – ошарашено спросил он.
– Пока не полагается. – Конвоир, сощурившись, разглядывал его. – Прибудем на место, там решат.
Варламов облизнул губы. Взывать к милосердию стражей бесполезно. Ладно, не скажет больше ни слова. Ни этим, ни тем, кто их послал. Но что он сейчас видел, сон? Просека, каторжники у опор… Он в тяжелом комбинезоне – бежит, его обдает жаром… Небывалое правдоподобие для сна. И голова все еще болит. Он прижался лбом к холодному стеклу.
Серый туман стлался по земле, стало темнее – поезд миновал полярный круг, и тусклое солнце скрылось за горизонтом. В купе загорелся яркий свет, и за окнами почернело.
Время тянулось медленно. Веки Варламова то и дело слипались, он поспешно раздвигал их. Все равно, трясли еще несколько раз.
Замелькали огни, поезд остановился у освещенного вокзала. Петрозаводск – столица Карельской автономии, теперь скорее губернский центр. Долго стояли, потом поезд сорвался с места и словно провалился в темный колодец. До Вологды дорога шла по малонаселенным местам.
От яркого света голова болела все сильнее. Ночь тянулась бесконечно. Несколько раз стояли, но вокзалы оставались в стороне, и названий не было видно. Наконец стало светать.
Белый туман, смутные массы деревьев, красная полоса разгорается на горизонте. Вдали загорелись золотые искры – как когда-то над озером Мичиган, когда с Сирином подлетали к мертвому Чикаго. Только это не высотные здания, а купола соборов. Временная столица Московской автономии, город Владимир.
Когда поезд остановился, города разглядеть не удалось, за открывшейся дверью вагона было гостеприимно распахнуто нутро автофургона. Варламова толкнули в него, следом зашли сопровождающие. На этот раз ехали недолго. Лязг отпираемых ворот, глухие голоса. Когда открылась дверь, видны были только кирпичные стены внутреннего двора и розовый квадрат неба над головой.
Повели по лестнице, потом по коридору, где стены были обшиты панелями из темного дерева. Втолкнули в дверь.
– С возвращением, господин Варламов!
Сумрачный кабинет с портретом президента, из-за стола приподнялся мужчина в форме. Тоже низкорослый: мода у них на мелких, что ли?
– Майор Седов, – резковато представился он. – Можно Георгий Петрович. Старший дознаватель Министерства государственной
