вечной сиесты и напоминая, что нужно навестить маму или помочь сестре осуществить одну из ее безумных затей вроде перестановки мебели в доме. Да, мои интересы теперь сводились к повседневной рутине. Мой органайзер не был похож на сказку странствий, как у Лолы. Скорее он представлял собой длинный перечень семейных обязательств, крайних сроков оплаты счетов и ближайших планов с учетом расписания Адриана, моего мужа. Да, именно мужа, я не оговорилась. Иногда мне казалось, что слово «муж» совершенно не сочеталось с моим возрастом – а мне исполнилось двадцать семь. И, честно говоря, оно действительно не сочеталось. Оно было несовместимо с моим возрастом, а порой и с жизнью в целом, но это уже совсем другая тема, которой я не хотела бы касаться раньше времени.
Я выглянула в окно. Стояла ясная солнечная погода, хотя на горизонте угадывались легкие перистые облачка. Я поняла, почему Лола сбежала с работы. Если бы мне, как прежде, приходилось с утра до вечера томиться в офисе, я тоже мечтала бы вырваться на свободу. Но я точно не рискнула бы совершить побег, ибо не отличалась храбростью, во всяком случае, в подобных обстоятельствах. Пожалуй, правильнее было бы сказать «не отличалась безрассудством».
Прозвенел дверной звонок, и от неожиданности я чуть не выпала из окна. Я так и не привыкла к его адскому дребезжанию, хотя прожила в этой норке около двух лет. Полагаю, мне стоило бы поставить свечку в благодарность за спасение, поскольку квартира находилась на пятом этаже, а прямо внизу раскинулся парусиновый тент пакистанской фруктовой лавочки. Мне не улыбалась перспектива пробить навес и умереть, изрешеченной фруктовой шрапнелью в виде шипов личи.
Оправившись от испуга, я направилась к двери, так и не потрудившись набросить на плечи халат, и предстала перед подругой в старой футболке и в шортах из девяностых годов. Шорты относились к числу неубиваемых предметов одежды, над которыми время не властно. Кажется, в школе я занималась в них физкультурой. Лола смерила меня взглядом от макушки до пят и расхохоталась:
– Отпад! Валерия, я в восторге от твоих шортиков! Самый настоящий – как бы поточнее выразиться? – ретро-гламур.
Я покосилась на свое отражение в зеркале, висевшем в прихожей, и подумала, что самым ужасным в моем облике был не спортивный прикид. Оставалась надежда, что Лола проявит милосердие и посмотрит сквозь пальцы на экстравагантную прическу в стиле Эми Уайнхаус[1] и огромную плюшку на подбородке, которую я обеспечила себе, пытаясь избавиться от прыщика, невидимого взору прочих смертных. Пряди русых волос, тусклых и безжизненных, отливали зеленью, если внимательно присмотреться. Правда, я старалась не присматриваться, чтобы лишний раз не огорчаться.
– Извини, не стала надевать подвенечное платье к твоему приходу, – ответила я с деланой небрежностью, впустив подругу в квартиру и затолкнув подальше стыд из-за того, что выглядела не краше огородного пугала.
– Нет-нет, – засмеялась Лола, –
Уайнхаус Эми (1983–2011) – британская певица и автор песен, лауреат престижных музыкальных премий. –
