за границей. Фактически руководила интернатом завуч Любовь Константиновна, которую дети звали Скотиновной. Разумеется, только между собой.
Не найдя что ответить, я поспешила наверх.
Нецензурная тирада всё ещё доносилась с улицы, когда холл принял меня в свои тёплые объятия. Ковры, электрические канделябры, деревянные панели, высокие потолки, стены без окон. Мещанское убранство расслабляло, заставляя оставить за дверью все печали и тревоги и почувствовать себя как минимум принцессой.
Королевских кровей во мне не текло, поэтому вместе с приятной истомой я стряхнула с сапог снег и поковыляла в конец коридора к своему кабинету. Мне не терпелось скинуть тяжёлую обувь и переобуться в мягкие тапочки с ортопедической подошвой.
– Припозднились, Ольга Сергеевна! – Завуч встретила меня у лестницы сдержанной улыбкой. – Ирина Геннадьевна снова с собаками возилась?
Я развела руками, опустив глаза в пол. Рядом с завучем я всегда чувствовала себя неловко. Несмотря на то, что мы были ровесницами – обеим чуть за тридцать, – всем своим видом она указывала мне моё место. Её статус руководителя выдавали дорогой парфюм, строгий костюм, здоровые волосы, собранные в тугой пучок, и колючий взгляд. Кроме того, руки Скотиновны, то есть Любови Константиновны, были постоянно чем-то заняты. Сейчас она держала пухлые папки с личными делами воспитанников. Вероятно, тех, что остались на новогодние каникулы в интернате из-за ветрянки. Остальные дети накануне уехали в дом отдыха.
– Там трактор застрял, и водитель просил передать…
– Да, да, – перебила меня завуч, – к обеду, кстати, передавали усиление метели. Боюсь, что поезда могут отменить. Будьте готовы к тому, что придётся ночевать здесь. Ах да! Ещё сегодня привезут новенькую.
– Новенькую? Перед праздниками? Почему к нам?
Детей по реабилитационным центрам распределяли в управлении по делам семьи – одной из многочисленных структур, сотрудники которых работали с девяти утра до пяти вечера и старались не перетруждаться. Так что обычно до нашего интерната дети доезжали только в том случае, если остальные учреждения – в центре города – были переполнены. Перед праздниками такое вряд ли могло случиться.
Завуч поджала губы, давая понять, что её это тоже не радует.
– Это не в моей компетенции. Я знаю только, что девочка долго скиталась по приютам. Родителей не помнит, где жила, не помнит, когда родилась, тоже не помнит. Врачи разводят руками, говорят, что абсолютно здоровый ребёнок. Подозревают, что симулирует потерю памяти. Для чего? Никто не знает. Месяц назад она сбежала из детского дома, вчера её нашли на городской свалке в компании бомжей.
– Ну и отвезли бы обратно в детский дом. Чего сразу к нам?
Завуч поджала губы.
– Там не приняли без медосмотра. А в больнице
