образом холодильник пришел в полностью непригодное для дальнейшей эксплуатации состояние и требовалась полная его замена. Участковый еще не знал, что эта поломка спровоцирована его «дражайшей» супругой, поэтому, как только она появилась в квартире, первым делом обратился к ней с вполне закономерным вопросом:
– Как, Лидочка, мы поступим с тобой с холодильником?
– А что холодильник? – спросила супруга, еле сдерживаясь, чтобы не рассмеяться мужу в лицо. – Что с ним такое, ведь он вроде бы практически новый?
– Даже не соображу сразу, что тебе и сказать? – озадачено отвечал в общем-то опытный полицейский, всегда теряющий навык и способность логически мыслить в присутствии этой знойной красотки. – Я вызывал мастера, он осмотрел поломку и сказал, что произведено какое-то вынужденное вмешательство и что ремонту этот предмет бытовой техники больше не подлежит. Что бы это такое могло быть, ты случайно не знаешь?
– Нет, – все же не удержавшись от легкой, едва «пробежавшей», ухмылки ответила женщина, – совсем не знаю на что и подумать, однако сейчас меня интересует другое: мы что, остались без холодильника, ведь, как я понимаю, на покупку нового средств у нас теперь нет?
– Почему же? – задумчиво молвил мужчина, еще не понимая, в какую хитрую он втянут интригу. – Меня просто интересует вопрос: кто будет из нас двоих искать на приобретение нового деньги – ты или я?
– Уж точно, не я! – огрызнулась с презрительной миной Лидия, за совсем нешуточной ненавистью успешно укрывшая просившуюся наружу усмешку. – Ты мужик – ты и думай!
Аронову ничего другого не оставалось, как, печально вздохнув, залезть в свою тайную, надежно спрятанную от неблагонадежной супруги, кубышку, достать оттуда заначку и отправиться покупать новый предмет испорченной мебели. Вся эта нехитрая вроде бы процедура заняла у него весь остаток текущего дня, а когда он вернулся домой, то ни супруги, ни их общего сына не было, но и это еще было не все, кроме всего прочего, пропали еще их, необходимые на первое время, носимые вещи и принадлежности личной гигиенической надобности. Такое, в принципе, было впервые: Лидия предпочитала шантажировать мужа, просто пропадая на несколько дней, но в этот раз выглядело все по-другому – более или менее похоже на правду. Однако Аронов, крайне въедливый на работе и, как последний «лох», доверчивый дома, вновь не придал этому обстоятельству какого-либо значения, предположив для себя, что супруга избрала какую-то новую тактику и что ей просто пришла очередная идея вновь «выбить» с него побольше денег. Он даже не стал ей звонить и узнавать, где они изволят остановиться, справедливо полагая, что правды она ему все равно не скажет, а будет словесно над ним изгаляться, произнося различные адреса, не называя при этом верного, как было уже далеко не впервые.
Прошел день, за ним минул второй, а вестей от своенравной и продуманной Лидочки так и не было. Наконец на третий день, когда
