могла бы попросту дать этому делу ход уже в понедельник.
– Какому делу?
– Но я все же решила предупредить тебя, чтобы ты потом не злился.
Заголовок документа гласил: «Иск об изменении порядка опеки над детьми».
Он почувствовал, как его словно ударили ниже пояса.
Стало ясно, что на самом деле Джоан и Ричард приехали сюда вовсе не прямо из аэропорта, а нашли время посетить свою адвокатскую контору.
– Джоан, – в отчаянии сказал он, – но ты же не можешь…
– Я хочу их, Паркер, и я их заполучу. И давай без препирательств по этому поводу. Всегда можно найти какое-то приемлемое решение.
– Нет, – прошептал он. – Нет.
Он чувствовал слабость от охватившей его паники.
– Четыре дня с тобой, а с пятницы и по выходным – у меня. Конечно, все будет зависеть от наших с Ричардом планов. В последнее время мы много путешествуем. Посмотри на это с другой стороны. У тебя появится гораздо больше времени на себя самого. На твоем месте я бы только мечтала…
– Это не про меня.
– Но они – мои дети и… – начала она.
– Только формально, – перебил Паркер, который в течение четырех последних лет обладал исключительным правом опеки.
– Паркер, – сказала она урезонивающим тоном, – моя жизнь стабильна. Материально я прекрасно обеспечена. Снова пошла работать. И я замужем.
Да, за чиновником из администрации округа, который, если верить «Вашингтон пост», только чудом не сел в прошлом году в тюрьму за взятки. Впрочем, Ричард был сравнительно мелкой пташкой среди воронья вашингтонской Большой Политики. И еще он был тем мужчиной, с которым Джоан тайком от Паркера спала весь последний год их совместной жизни.
Обеспокоенный, что дети могут услышать, он прошептал:
– Ты была чужой для Робби и Стефи практически с самого их рождения.
Он оттолкнул от себя бумаги. Сдерживать гнев больше не было сил.
– А о них ты подумала? Каково это будет для них?
– Им нужна мать.
«Не-е-т, – подумал Паркер. – Это тебе нужна новая игрушка. Несколько лет назад ты увлекалась лошадьми. Потом призовыми веймарскими легавыми. Потом антиквариатом. Смена домов на все более престижные тоже была твоим хобби. Вы с Ричардом переезжали из Октона в Клифтон, затем в Маклин и, наконец, в Александрию». «Поднимаемся по жизненной лестнице» – так она объясняла это, но Паркер прекрасно понимал, что ей попросту надоедал каждый из предыдущих домов и соседи, с которыми ей нигде так и не удалось завести хотя бы подобие дружбы. Его привела в ужас мысль, как могут повлиять на детей столь частые переезды с места на место.
– Зачем тебе это?
– Мне нужна полноценная семья.
– Так заведи детей от Ричарда. Вы оба еще достаточно молоды.
Но Паркер понимал, что как раз этого она и не хочет. Вообще говоря, ей нравилось быть беременной. Ничто не красило
