мозгом банды! – воскликнула Анна. – Ты, Филиппо, займешься расписаниями и распределением времени, ты ведь знаешь, что я не пунктуальна. А ты, Жан, мог бы собирать информацию. Ну, там, спрашивать, как на вокзале организованы смены, и так далее.
– Отлично, – пробормотал Сальвиати.
– Надо сохранять хладнокровие и быть готовыми ко всему, – заметил Филиппо.
– Нда! – Сальвиати покачал головой. – Нет у меня способностей к ограблениям…
– Да мы тебя научим! – улыбнулась Анна. – Мы как Бонни и Клайд!
– Нет, вы ее послушайте! – воскликнул Филиппо. – Она говорит так, будто всю молодость только и грабила банки!
Все трое засмеялись, причем и смех Сальвиати был неподдельным. Смех садовника со старой провансальской виллы. А вдали, над морем, луна окрашивала ночь, глубокую и полную цикад, ароматов. Время от времени ветер легонько теребил листву в саду и замирал на балконе.
– Хорошо здесь, правда? – снова сказала Анна. Ее муж кивнул. Сальвиати выпустил дым и сказал:
– В самом деле, прекрасный вечер.
Позднее, возвращаясь домой на своем старом скутере, Сальвиати вспоминал о трепе на балконе. Светская игра всегда завершалась возвращением к безмятежности, к отпускному ритму.
К счастью. Если бы все, мечтающие совершить ограбление, исполняли свою мечту, никаких тюрем не хватило бы. Сальвиати их покинул и был этому очень рад. В общей сложности он отсидел почти десять лет. Деньги ушли быстро, вместе с любовью к риску. И еще ушел тот дух приключения, который предшествовал ограблению, и та ленивая удовлетворенность, которая за ним следовала.
Сальвиати ехал сквозь теплую ночь, напоенную прихотями и запахами, быстро двигаясь по слабо освещенным улицам. В какой-то момент, спускаясь с холма, он подумал о дочери. Позднее он спрашивал себя, не было ли это предвидением. Если дочь страстно увлекалась игрой, разве не он был в этом виноват? Разве не он передал ей этот вкус к азарту, к неожиданному выпаду?
Ответа он себе так и не дал, потому что, едва добравшись до дома, был вынужден перейти к действиям.
Сальвиати жил в доме на краю парка. Это была солидная постройка, с толстыми стенами, небольшая, но хорошо расположенная: рядом был родник, который давал свежую воду круглый год. Поставив скутер, он зажег фонарь на веранде и зашел в холл. Письмо лежало на полу, под дверью. Сальвиати подумал, что его принес Жильбер, подсобный рабочий, который время от времени помогал ему в саду.
Сальвиати вошел на кухню. Аппетит у него еще остался: он съел ломоть хлеба и немного сыра. Потом выпил глоток воды и наконец раскрыл конверт. В этот миг все смешалось: годы ограблений, раскаяние, небо Прованса, мысль о дочери и то, что партия еще не окончена. Нет, он еще не мог выйти из игры.
Жан Сальвиати,
у меня есть проект, который тебя заинтересует. Знаю, что ты хотел бы мне отказать. Но поскольку Лина у меня в гостях на неопределенное время, думаю, ты мог бы взглянуть на это дело иначе.
Отвечай мне на почтовый ящик 4980, 6900 Лугано. И приложи это мое письмо к своему ответу.
