короля?
– У Гастона Орлеанского без интриги ни дня, у герцогов Вандомских очередь из любовниц, у самого короля Анри фаворитки рожали наперегонки с королевой, а Его Величество с фаворитками умные разговоры ведет или вон Сен-Мара ублажает.
– Он… голубой?
Я надеялась, что герцогиня помнит, что это такое.
– Не знаю, возможно. Но две сумасшедшие привязанности, одна из которых сбежала в монастырь, а вторая предпочитает ссылку обществу короля, а теперь вот этот Нарцисс… Не завидую королеве.
– Вы ей сочувствуете? Мне казалось, что ваш дядя кардинал ненавидит Её Величество… Или все…
– Дюма начитались? Ни ненависти, ни любви. Это смешно. Как и противостояние короля и кардинала. Я переходила в другой век, а потому описания нынешнего помню не так уж хорошо, но Дюма читала. Как и ужастики о страшной грязи и вони, якобы присущие этому веку.
Я хотела сказать, что так и есть, но герцогиня меня опередила, насмешливо фыркнув:
– Грязь всегда была и всегда будет! Вернее, всегда будут те, кто любит или не любит мыться. Просто в этом веке вторых больше. Король чистюля, у него ванна каждый день, правда, по утрам, а не перед сном. Многие придворные принимают ванны достаточно часто, но попробуйте не подхватить вшей или блох, если бываешь во дворце. Или попробуйте, подхватив, их вывести. И еще один совет: не жаловаться на свои болезни.
– Почему?
– Сейчас есть два средства: клизма и кровопускание. И то, и другое до тех пор, пока больной либо не выздоровеет вопреки лечению, либо не помрет после него же. Есть еще ртуть, но это не лучше. Вам оно нужно?
На прогулке возле Лувра:
– Смотрите, вот объект вашего воздействия Анри герцог де Сен-Мар.
«Объект» сначала приветствовал издали, изобразив поклон, впрочем, не слишком низкий и заковыристый.
– Что скажете? – глаза Мари насмешливо блестели.
– М-да… красив, как Нарцисс, но сразу видно, что настолько же в себя влюблен.
– Вы правы. Если бы его не разбаловали вниманием с раннего детства, мог бы выйти толк. Он очень неглуп, но дурак!
Вот тебе.
– И зря смеетесь. Можно быть умным дураком, наш король тоже таков, только дурость иной направленности.
Договорить не успела, герцог де Сен-Мар подошел к нам.
Изысканный реверанс, белое страусиное перо шляпы подмело дорожку парка, я подумала, что еще пара таких встреч и перо приобретет серый цвет. Бедные страусы.
– Герцогиня, добрый день. Ваше появление здесь редкость, вы почему-то предпочитаете Люксембурский сад.
– Потому что он чище и приятней, – спокойно отрезала Мари. – Велите своим садовникам почаще выгребать грязь из кустов, и у вас будет чисто и приятно.
Пока она щебетала, я разглядывала Сен-Мара. Да, красив, но той глупо-капризной красотой, которую я терпеть не могу. Не люблю Аполлонов с по-дамски надутыми губками. Странно,
