замечала: светлые волоски на загорелой руке, морщинку между бровями, которая становилась глубже, если он недоумевал. Все это ей очень нравилось. И заставляло гадать, подмечает ли он такие же вещи в ней.
Мири перевела взгляд с облысевшего цветка на кудрявую голову Петера и пожелала то, что даже страшно произнести вслух.
– Я хочу… – прошептала она. Хватит ли у нее смелости? – Я хочу, чтобы мы с Петером…
Внезапно протрубил рожок, отозвавшись эхом в скалах. Мири от неожиданности выронила стебель цветка. В деревне ни у кого не было рожка, значит приехали торговцы. Ей не хотелось идти на зов приезжих, как идет собака на свист хозяина, но любопытство победило гордость. Мир и схватила веревки и потянула коз вниз по склону.
– Мири!
Петер подбежал к ней, таща на привязи своих коз. Мири понадеялась, что не перепачкала лицо грязью.
– Привет, Петер. А ты почему не на работе?
В большинстве семей забота о козах и кроликах возлагалась на самых молодых или самых старых, кто не мог работать в каменоломне.
– Сестра захотела научиться работать колотушкой, а у бабушки разболелись кости, вот мама и попросила меня присмотреть за козами. Ты знаешь, кто это трубит?
– Торговцы, наверное. Но почему столько шума:
– Вечно эти жители равнин важничают, – сказал Петер.
– Наверное, один из них узнал хорошую новость, вот они и трубят на весь мир.
Петер улыбнулся своей кривоватой улыбкой. Их козы недовольно блеяли друг на друга, напоминая маленьких детей, затеявших ссору.
– Ой, в самом деле? – спросила Мири у главной строптивицы, словно понимая, о чем спор.
– Что? – удивился Петер.
– Твоя коза говорит, что от холодного ручья все ее молоко испугалось и сбежало.
Петер расхохотался, и Мири захотелось сказать что-то еще, умное и чудесное, но все мысли разлетелись, поэтому она стиснула зубы, пока не ляпнула что-нибудь глупое.
Они остановились у дома Мири, чтобы привязать коз. Петер хотел помочь девочке и забрал у нее веревки, но козы начали бодаться, привязи перепутались, и Петер внезапно оказался связанным по ногам.
– Погодите… перестаньте, – сказал он и шлепнулся на землю.
Мири попыталась ему помочь, но вскоре с хохотом растянулась на земле рядом с Петером.
– Мы угодили в рагу из козлятины. Спасения нет.
Когда наконец они распутали веревки и поднялись на ноги, Мири вдруг захотелось поцеловать Петера в щеку. Испугавшись этого желания, она смущенно притихла.
– Ну и путаница, – сказал он.
– Да. – Мири потупилась, отряхивая юбку Она подумала, что лучше сразу его поддразнить, пока он не прочел ее мысли. – Если что тебе и удается в жизни, Петер, сын Дотер, то это создавать путаницу.
– И мама всегда так говорит, а все
