не додумались? – удивился Лен Кутник.
– Это оттого, что мы работали каждый сам по себе, – предположил Пизани. – А когда шеф собирает нас вместе, то мы начинаем напрягать мозги, чтобы произвести на него впечатление. – Повернувшись к Адаму, он спросил: – Я прав, профессо́ре?
– Прав, Карло, – согласился Адам. После чего предложил провести серию экспериментов: – Давайте проверим, нельзя ли обезопасить плод большими локализованными дозами гормона, пока к делу не подключится плацента. Есть желающие?
Все руки взметнулись вверх. В команду победителей хотел войти каждый.
Не обнаружилось недостатка и в беременных женщинах, согласных участвовать в эксперименте. К тому же побочные эффекты в данном случае были существенно менее пагубны по сравнению со стероидами.
Несколько месяцев ушло на разработку программы эксперимента и подбор участников. К середине второго года работы у Адама уже были ощутимые результаты. Однако сам механизм был ему не ясен. Адам получил ответ на вопрос, который не мог пока еще четко сформулировать.
Хотя наука в жизни Адама играла важную роль, все-таки главное место он отводил семье. А тут все обстояло далеко не так благополучно, как в лаборатории.
В отличие от мужа, одержимого отцовством, Тони не задавалась целью стать лучшей матерью для своего ребенка. Адам с трудом мирился с ее отношением, он утешал себя тем, что это временное явление, что его надо пережить и тогда они сблизятся еще больше и станут еще сильнее любить друг друга. Он отказывался видеть то, что происходило в действительности.
Им все меньше было что сказать друг другу.
12
Изабель
Двор Калифорнийского университета всегда был окрашен в торжественные тона. Но вчера на несколько часов он погрузился в атмосферу подлинной коронации.
В этот день регистрировались первокурсники, и все студенты от мала до велика столпились у входа, мечтая хоть одним глазком глянуть на юную леди, вознамерившуюся вписать новую страницу в историю университета.
По сравнению со зрителями двенадцатилетняя Изабель да Коста держалась куда более собранно, когда шла по огороженной канатами дорожке, специально обустроенной университетской полицией в предвидении ажиотажа по поводу появления самой юной первокурсницы за столетнюю историю этого прославленного вуза.
Сопровождаемая своим отцом, сорокашестилетним физиком-лаборантом, Изабель держалась не по возрасту строго.
Из толпы фотографов, жаждущих подобраться поближе и сделать удачный снимок, неслось: “Посмотри сюда, Изабель!” и: “Улыбочку, детка!” – а та невозмутимо прошествовала во двор университета, чтобы зарегистрироваться в списке первокурсников 1988 года…»
Парадоксально, но если кто и не спал всю предшествующую ночь,
