словами той же Татьяны.
Но в конце концов оказалось, что насчет Пашиной внешности может существовать и третье мнение, совершенно для нее неожиданное. В один из вечеров, когда, кажется, полгорода решило заказать пиццу на дом, Паша отправилась выполнять заказ в одиночку. Ей открыл двери веселый дядька. Он был огромный, на две головы выше Паши, и ему пришлось согнуться пополам, чтобы зачем-то заглянуть под козырек ее бейсболки.
Да, можно было только гадать, сколько именно спиртного влезло в такую емкость – запах от клиента шел убийственный. Паша задержала дыхание, чтобы не отравиться ядовитыми парами, а мужик, беря у нее из рук коробку, крепко схватил и Пашину кисть тоже и довольно решительно потянул ее хозяйку к себе. Она попыталась вырвать руку, но мужик держал цепко и пробулькал, что хорошо заплатит. За его спиной гремела музыка, слышались какие-то голоса, и было ясно – если в перетягивании победит мужик, то все – сожрут они Пашу вместе с пиццей и не подавятся.
Вот тут Прасковье Хлебниковой пришлось вспомнить краткий курс молодого бойца, который ей когда-то пытался преподать Бабайцев. Он брал Пашу именно за кисти рук и требовал: «Вот так повернись, а теперь правой ногой бей вот сюда». Да не могла Паша ударить Юрку, и она хохотала и что-то там изображала ногами, но не больно. Бабайцев злился и начинал все сначала.
Теперь было совсем не смешно, и Паша изо всех сил ударила носком кроссовки по дядькиной щиколотке, и, судя по тому, как он зарычал и скривился, вышло вполне неплохо. Паша тут же кинулась бежать и потом все никак не могла отдышаться. Мужик, конечно, схватку проиграл, но в качестве утешительного приза получил бесплатную пиццу. Паша ничего не стала рассказывать Юрке, но решила, что нужно искать новую подработку.
Вот походы к Екатерине Даниловне были, может быть, самыми лучшими часами в ее жизни. Паша в музыкальной школе звезд с неба не хватала, по крайней мере, маман поняла это очень быстро и нашла Екатерину Даниловну. Она сказала Паше, что с ней будет заниматься очень опытный педагог, и Паша безоговорочно подчинилась. А как же иначе?
Вообще-то это было только к лучшему, потому что Паша стеснялась разучивать гаммы дома на заслуженном кабинетном рояле. А уроки с Екатериной Даниловной очень скоро из обязанности превратились в удовольствие.
Она была такая же маленькая и худенькая, как и Паша, у нее едва заметно тряслась аккуратная седая головка. Екатерина Даниловна называла Пашу «деточкой» и все время говорила «пожалуйста»: «Деточка, с этого места еще раз, пожалуйста…» На одной из стен, не занятой старыми потемневшими коврами, висели две гитары со скрещенными грифами, словно соперники, приготовившиеся к дуэли. Отчего-то Паша все посматривала на них, а не на клавиши, когда долбила урок. И еще ей стало казаться, что, когда у нее получалось что-то стоящее, гитары тут же начинали тихонько подпевать, особенно та, смуглая, что висела слева.
Однажды Екатерина Даниловна дала Паше задание и вышла из комнаты. Паша, наконец подчинившись давнишнему желанию,
