и на это опредляемъ извстное время, даемъ одежду, кровъ, тепло и поэтому, хотя и лишаемъ людей свободы, не отступаемъ отъ человколюбія». Но въ этомъ ужасная ошибка:221 человкъ не можетъ жить, какъ птица въ клтк или корова въ стойл на припасенномъ корму, не страдая ужасно.
И птица бьется, и корова мычитъ, но всетаки они не могутъ такъ жестоко страдать, какъ страдаетъ человкъ, лишенный свободы и потому возможности удовлетворять законнымъ потребностямъ своей сложной человческой природы.
Человку на свобод хочется пость, онъ постъ, не хочется – онъ подождетъ, зная, что онъ найдетъ пищу. Когда ему захочется работать – онъ работаетъ, хочется лежать – онъ лежитъ, хочется спать – онъ спитъ, хочется встать – онъ встаетъ, хочется пть – поетъ, хочется быть одному – остается одинъ, хочется покурить, выпить, поговорить – онъ все это можетъ сдлать. Здсь онъ лишенъ всего этаго. сть, спать и не спать онъ долженъ въ одно опредленное время. Если онъ не хочетъ спать – онъ долженъ лежать, если онъ хочетъ спать – онъ долженъ вставать.222 Большей частью не долженъ и работать, исключая того, что ему велятъ. Жизнь эта такъ ужасна, что если бы исполнялись требованія тхъ, которые считаютъ себя въ прав лишать людей свободы и при этомъ думаютъ, что въ этомъ нтъ ничего жестокаго, то заключенные еще гораздо быстре, чмъ теперь, умирали бы отъ тоски и нужды.
Начальство, высшее начальство, отъ министровъ и прокуроровъ до смотрителей остроговъ, професируя человколюбіе, длаетъ все для того, чтобы сдлать положеніе несчастныхъ заключенныхъ хуже. Оно въ высшихъ сферахъ придумываетъ правила порядка самаго ужаснаго быта для заключенныхъ, а въ низшихъ сферахъ просто крадетъ муку, дрова, сукно, работу арестантовъ. Въ большинств тюрьмъ на человка приходится не боле 1 фунта муки въ вид нездороваго сырого хлба, краденной же мукой выкармливаютъ свиней. Топятъ такъ мало, что рдко бываетъ больше 8°; халаты из сукна такого рдкаго, что оно не гретъ. Работать заставляютъ мастеровъ на себя. Крадутъ деньги заключенныхъ, бьютъ ихъ. Высшее же начальство, министры, прокуроры, крадутъ жалованье, которое они получаютъ за наблюденіе надъ тюрьмами, и не наблюдаютъ ничего, предоставляя все ближайшимъ начальникамъ, которые смотрятъ на острож[ныхъ] какъ на своихъ крпостныхъ, дающихъ хорошій доходъ.
Но несмотря на доброту сторожей, исправляющихъ зло начальниковъ, заключенные переносятъ тяжелыя мученія, особенно тогда, когда они по какому нибудь случаю выступаютъ изъ обычной колеи жизни. Такъ, напримръ, когда ихъ отправляютъ въ судъ или на позда желзныхъ дорогъ.
Я
