преподавательница. Девочка сначала задрыгала руками, изображая в воздухе что-то этакое, и сказала: «Ну, это, ну, в общем, когда пиарят!» А потом обиделась и крикнула: «Да вы что, сами не понимаете?!» Это мне рассказывала Татьяна Ильинична Иванова, наставница юных журналистов.
А мне одна девочка-студентка, будущая журналистка, говорила, что ей неинтересно.
Все неинтересно. Книжки неинтересно, картинки неинтересно, экономика и право тоже ни капельки неинтересно.
– А что вам интересно?
– Интересно – это когда прикольно.
– Хорошо, – сказал я. – А что лично вас прикалывает? Что вам по приколу?
Она угрюмо замолчала и молчала целых три минуты. Потом прошептала, чуть ли не со слезами:
– Ну, это, в общем… чтобы приколоться…
И опять замолчала. Я сказал:
– Отлично. Но что именно? Вы только не стесняйтесь. Музыка? Дискотека? Ночной клуб? Выпить? Поплясать? Ну, это самое… сексом заняться? Или, пардон, косяк забить, вмазать? Я никому не скажу.
Она жутко обиделась:
– Что я, пьянь? наркота? клубная дурочка?.. Прикол – это прикол. Вы просто не знаете, что такое прикольная жизнь.
– А вы знаете? – осторожно спросил я.
– Знаю, – сказала она. – Только у меня ее нету, и поэтому я тоскую, как собака… Ничего меня не прикалывает…
Мне тоже тоскливо стало.
Только не подумайте, что я ругаю нынешнюю молодежь. Я в свое время тоже чувствовал нечто похожее. Только другими словами.
в пятнадцать лет полком командовала
Всё по приколу!
Но бывают совсем другие юные журналистки.
Вот, к примеру.
Телефонный звонок (я тогда редактировал газету «Правое дело»):
– Здравствуйте, Денис Викторович, ваш телефон мне дала такая-то, меня зовут Настя, я хочу сотрудничать с вашей газетой, дайте мне задание, пожалуйста!
– Здравствуйте, Настя. Хорошо. А что вы умеете писать?
– Все!
– То есть?
– Репортажи, корреспонденции, расследования, очерки, колонки, проблемные статьи, анализы, обзоры!
– Здорово. А передовицы, некрологи, фельетоны, спорт?
– Умею!
– А криминальную хронику, рецензии на книги и фильмы?
– Тоже!
– А заметки натуралиста, советы хозяйкам, умелые руки, курьезы, юмор?
– Да!
– Простите, не совсем вежливый, быть может, вопрос, глубокоуважаемая Настя… Сколько вам лет?
– Восемнадцать!
– Понятно.
– Но в журналистике я с четырнадцати!
Я предложил ей сделать один материал. И у нее отлично получилось.
этнография и антропология
Каков стёб, таков и прикол
Лет десять назад в большом книжном магазине. У дверей раздается гадкий электронный писк.
