и флора на Земле – суть потомки первых жизнеспособных форм – эукариотов, – с пафосом проговорил Костя. – Их разделение произошло спустя миллиард лет после вирусно-бактериальной фазы в истории планеты. Я вообще считаю, что вирусы и были первой разумной силой на Земле. Год назад все мы пережили эпидемию коронавируса, и вы думаете, кто её создал?
– Американцы, – сказал Сергей Макарович. – Это уже доказано.
– Вовсе нет. То есть да, американцы, но с подачи вирусной системы, которая выбрала для борьбы с человеком как носителем другого типа разума своё оружие – коронавирус.
– Эк куда тебя занесло.
– Я ещё найду доказательства.
– Зачем вирусам понадобилось бить по человечеству эпидемиями? – спросил Плащинин.
– Им не нравится, что мы загадили природу до предела, вот и всё. За полгода пандемии загрязнение океанов и морей снизилось в пять раз, атмосферы – в десять.
– Ну-ну.
Экскурсанты разбрелись по залу, спотыкаясь на рёбрах рассохшегося пола. Обошли статую, осмотрели стены и выпуклые тумбы у стен, напоминающие шляпки грибов.
– Да, похоже, здание действительно представляет собой пучок растений, – сказал Карапетян. – Феноменально!
Максим подошёл к Спицыну.
– Сфотографировали статую?
– Со всех сторон, – ответил майор. – Но надолго аккумулятора не хватит.
– Поберегите для Крепости.
Пришло ощущение неуютности.
Максим прислушался к себе: показалось – он слышит слабый шёпот Леса.
И тотчас же из недр земли под замком раздался знакомый низкий гул.
Экскурсанты остановились, навострив уши.
– На выход! – скомандовал Максим.
Бросились в извилистый коридор, выбежали наружу и встретили встревоженного Редошкина.
– Командир…
– Слышу!
– Нет, я не про гул – я шмеля видел.
Рука невольно потянулась к чехлу с ножом на поясе.
– Где?!
– Пролетел метрах в двадцати, свернул в переулок.
– Один?
– Как будто один.
– Может, ты обознался? Просто ветер гнал листок дерева. Шмели не летают в одиночку.
– Командир, – с обидой засопел лейтенант, – я же не слепой, да и ветра нет, и деревьев с листьями поблизости не видно.
Максим обернулся к подтягивающимся к самолёту спутникам.
– Садимся!
– Что за паника? – подошёл Точилин. – Одного шмеля испугались?
Редошкин посмотрел на него как на больного.
– Лётчики тоже небось посчитали, подумаешь – шмели.
Плащинин, взбиравшийся на пандус самолёта, остановился с колебанием во взоре, и Максим сказал специально для него:
– Если шмели
