кто не утруждал себя тем, чтобы его запомнить. А вот представления о верности и честности птицелюдей были вполне справедливыми. Шаманы кулья в ходе ритуала инициации юношей и девушек делали так, что в дальнейшем при любой попытке солгать те испытывали страшную боль. А без возможности врать как можно интриговать и предавать? Бюрократы всех мастей, в том числе и самые высокопоставленные, очень ценили не способных служить сразу двум хозяевам рабов-кулья. И прощали им за хорошую работу все, даже былое участие в освободительном движении. Правда, большинство птицелюдей оставались дикарями, которых едва коснулась цивилизация. Да, они умели драться и колдовать, но не умели ни читать, ни писать, ни считать.
Однако Кил-Джеад – сын одного из наиболее просвещенных цивилизацией и противостоянием с захватчиками вождей – отличался от многих других кулья. Его не подвергли обработке в ходе инициации, наняли учителей – представителей других рас, и те научили его выдавать правду со смещенными в нужную сторону акцентами. И сейчас ученик профессиональных лжецов был занят очень важным делом – он правил речь, с которой господин его господина будет выступать перед сенатом и императором. Внести существенные изменения в государственный документ Кил-Джеад рискнул впервые. А потому жутко нервничал и, чтобы хоть как-то справиться с волнением, говорил сам с собой.
– Жители Империи Второго Солнца называют нас животными! – бурчал раб-кулья себе под нос, сдувая лезущую в глаза непокорную прядь длинных черных волос. Не своих, а из парика. Перья птицелюдей чем-то царапали взор аристократов. А благородные были скоры на расправу с вызвавшими их неудовольствие слугами. И хотя замаскировать свою принадлежность к расе кулья полностью не удалось бы никому, но сокрытие самых очевидных отличий здорово облегчало жизнь птицелюдям. Высовывающийся из рукавов пух хозяева империи не считали нужным замечать. – Ха! Неучи! Если представители какого-то вида скрещиваются между собой и дают плодовитое потомство, то об их принадлежности к разным расам говорить просто нелепо! А значит, называя зверьми нас, они объявляют тупой скотиной и себя! Человеки могут скрещиваться со всеми известными разумными. Со всеми! С эльфами, орками, гоблинами, троллями, великанами…
За спиной скрипнуло. Кил-Джеад обернулся и бросил взгляд на стоявшего у стены охранника, являвшегося примером такого скрещивания. Черные глаза, размером с блюдце каждый, вопросительно глянули в ответ. Охранника помещения, где обсуждались важные дела, давным-давно сделали глухим, чтобы он не мог ничего подслушать и разболтать. А читать по губам этот громила не умел.
Кил-Джеад жестами приказал ему закрыть приоткрывшуюся от сквозняка дверь и продолжал бурчать:
– Да даже с драконидами, кентаврами, медузами, минотаврами и инсектоидами, которые уж совсем на нас не похожи. И уже в третьем поколении потомки такого гибрида, если будут создавать союзы с людьми, могут не заморачиваться со своей биологической идентификацией. И скрещиваться со всем, что шевелится, словно чистокровные люди. – Кил-Джеад помолчал, вчитываясь в текст ну просто очень важного доклада. – Как же лучше здесь написать? «В армиях этих держав служат тысячи воинов, но ни один из них не знает блеска благородной стали»? Или, может, лучше подоступней, чтобы до самого тупого сенатора, давно пропившего все мозги на гулянках, дошло? «Без своих артефактов, которые сломаются с возвращением в мир Первого Солнца магии, корежащей их убогую алхимию, любое войско станет лишь скопищем молодых и здоровых беззащитных рабов»? Да! Так и напишем!
Довольно улыбнувшись, Кил-Джеад продолжил работу. Он являлся настоящим патриотом. За малейший шанс забить в глотку угнетателям, жадным до новых завоеваний и богатств, кусок, который те не смогут прожевать и подохнут, он был готов потерять и честь, и жизнь, и даже, в случае необходимости, душу. Кил-Джеад изменял текст выступления таким образом, что преувеличивал силы верных подданных императора и перечислял слабости противника без упоминаний его преимуществ. Когда-нибудь такой грандиозный обман, несомненно, раскроют. Но если это случится слишком поздно… О! Тогда уж поработители получат удар, от которого как минимум долго не смогут оправиться.
– Жалкие воры и глупцы, вот кто вы такие, жители Империи… – процедил он, выводя, несмотря на волнение, безупречно ровные строчки. Его мастерство заставило бы даже самого придирчивого преподавателя каллиграфии плакать от умиления. – Тысячи лет крали у мира Первого Солнца, откуда некогда бежали, трусливо поджав хвост, всю его магию. Боялись туда сунуться. Заставляли потомков своих врагов медленно деградировать в изолированной от иных планов бытия реальности. Три мира, кроме нее, ныне являются вашими колониями на деле. И еще четыре на словах, ведь жители их убивают захватчиков там, где с ними встречаются. А главный мошенник и пройдоха, сидящий на троне, является достойным потомком своих предков. Ведь он растерял последние крупицы мощи и знаний прошлых эпох. Теперь, после того как вымерла старая династия, никто не способен выкачать из монолитов, куда стекается украденная мана, ни крупицы силы. И они начинают из-за переполнения взрываться…
Прервавшись, помощник
