аист крутился в воздухе.
Сыпались яблоки: обычные и конские; еще – яблоки любви.
Червивая любовь – на что похожа?
С Анны каждый день спадала точно какая-то шелуха.
Вдруг лопнуло лицо Келдыша (случившиеся около лица отошли в тот же час).
Академик сменил кожу: синяя из-под красной.
Отец Гагарина звал Анну в Космос – забыл, что только недавно она оттуда.
Анна между тем сбрасывала шляпку и перчатки.
Охтенка подняла яркий передник, чтобы обмахнуть лицо.
Анна выезжала к каждому поезду: всякий раз прибывал Мичурин, и ей казалось, это он звонит в часах. В самом деле в мешке из небеленого рядна он привез часы: яблочные: одно яблоко обозначало час дня, два яблока – два часа, три яблока – три.
Свежими яблоками Мичурин снабжал мавзолей: когда он клал четыре яблока на хрустальную крышку, время там останавливалось.
Яблочное время от Мичурина и время-молоко от охтенки —
Алабин снабжал мавзолей графинчиками, Кумберг – абажурами, Келдыш и отец Гагарина поставляли громоотводы: Ленин лежал без ярких мазков, все в нем было ровно, уравновешено – фигура, нарисованная природой в средних, немного линючих красках.
Нужен был благотворный, оживляющий дождь – без него он был прахом, той же мировой пылью.
С далеко идущими целями Ленина нужно было снова поставить на ноги; на закрытом заседании Политбюро слово было предоставлено товарищу Петру Владимировичу Алабину.
– Эмблематическая фигура Ленина, – в частности, он сказал, – принадлежит бесконечности и в этом смысле опирается на основу более широкую, нежели одно только непосредственное настоящее. Владимир Ильич при жизни позаботился о будущих своих состояниях. Ленин, без преувеличения, был всякий- человек-сам-по-себе, простой и мелодичный.
– Колокольчики? – о чем-то догадались члены узкого кабинета. – Звук? Кремлевские куранты?!
– Ленин, – подтвердил Алабин, – напоен был звуками, положительно он кишел ими. Если применить ультразвуковой генератор —
Глава десятая. Прощание с Антихристом
Он вырос из земли: ах, как это безбожно!
Переставлял вещи и вписывал куски в роман.
При культовом очищении изливал на Софью Андреевну струю воды в виде банта.
Грязь блестела, как река.
Отдаленный гром предвещал скорую грозу.
Предварить Анну значило предупредить ее, но о чем?!
Раздувается сфера понятий.
Иные направления принимают мысли.
Часть вторая
Глава первая. Взыскующие града
Вронский с плешью и Анна Сергеевна в очках вечерним Таганрогом шли в поисках новой жизни.
Грязь блестела, как река.
– Точно ли, Ленин из этих мест? – в последний момент Алексей Кириллович засомневался.
