за спину ружьё, чтобы не мешалось. Илья отправился в гости к Санычу поговорить насчёт тигра, объявившегося в их краях, узнать новости и набрать Данилу узнать, как там жена. Ане позвонить он пока не решался, знал, что ещё злая на него: не так много времени прошло, всего два дня.
Добираться до зимовья Саныча решил не по реке, хоть так намного ближе было, но опаснее во много крат; лёд из-за быстрого течения не везде был одинаков, можно было провалиться. А по дороге, той, по которой он сюда приехал, планировал за час добраться без особых хлопот и риска.
Выезжая на дорогу, обратил внимание, что по ней последний раз, ездил только он сам два дня назад. Повернул в нужную сторону, поправив шарф на лице, чтобы мороз не так сильно задувал, Илья прибавил газу и помчался к Санычу.
Погода на улице стояла сказочно хорошая: солнце светило ярко, отражаясь от сверкающего миллиардами зайчиков снега. Ветер отсутствовал – самая лучшая погода, чтобы заниматься промыслом и охотой. Но засевший где-то внутри страх не давал покоя. Сон был настолько живым, что до сих пор не покидал голову, не забывался, как это обычно бывает поутру. Илья чётко помнил слёзы Ани и её мольбы, «Не выходи, сиди дома, ну какой чёрт тебя дёрнул потащиться в этот проклятый лес». От её слов ему становилось не по себе, он чувствовал, что происходит что-то за гранью его понимания. Страх, липкий, обволакивающий, как будто окутал всё вокруг, но самое плохое было это непонимание природы этого страха, почему ему страшно, откуда исходит опасность, что вообще происходит.
Впереди, прямо на зарастающей лесом дороге стоял белый снегоход Варяг, Илья сразу узнал его. На нём всегда разъезжали сыновья Саныча, сам Саныч, как и Илья передвигался по зимнему лесу на старом добром Буране, правда, оранжевого цвета и годов на десять моложе, чем у Ильи. Подъехав к Варягу, встав с ним параллельно, Илья, не глуша двигатель, оглянулся вокруг, затем привстал и крикнул в окружающий лес:
– Паша! Андрей! —
Ему никто не ответил, наверняка далековато ушли, скорей всего к ручью, что был в километре ниже. Саныч хвастался, что там соболя просто тьма тьмущая, за сезон больше семидесяти процентов именно вдоль этого ручья добывает пушного зверька.
Ещё раз крикнув имена молодых парней, Илья осмотрелся вокруг, не слезая со своего Бурана. В сторону ручья уходил широкий, беспорядочный проваливающийся след. «Что-то тяжёлое таскали», – подумал Илья и не видя причин задерживаться, отправился дальше.
Оранжевый Буран Саныча, стоял на месте, накрытый целлофаном, рядом с зимовьём. Хотя эту добротную избу сложно назвать лесной избушкой. Большой по площади, высокий дом, с настоящими окнами из стеклопластика, построенный из привезённого строительного леса, а избушку Ильи, дядя строил из брёвен, что срубил сам недалеко от самого строения, поэтому о ровности брёвен можно было только мечтать. Крыша у Саныча была самой настоящей: треугольной, с сильным покатом, покрытой шифером, а не как у Ильи –
