поравнялся с носом яхты в метрах пяти от меня.
И правда, женщина.
Лежит на животе, намертво вцепившись в матрац.
На ней светлый купальник, вернее две ниточки, одна на спине, вторая промеж ягодиц.
Интересно, откуда ее принесло сюда?
Мы сейчас примерно на траверзе Аннабы, это Алжир, слева Сардиния, Кальяри, впереди Сицилия.
Вряд ли ее с Алжира несет, разве что с Туниса, там пляжи есть хорошие, или все же Сардиния, Сицилия вроде далековато уже.
Размышлять об этом некогда, прыгнул в воду, вынырнув оказался возле самого матраца.
Схватил его рукой сзади и потащил за собой.
Вернее, тащила нас Верона, я лишь слегка ей помогал.
Женщина не подавала признаков жизни, но едва подплыли к купальной площадке, как чуть приподняла голову, взгляд мутный.
Что-то прошептала и тут же потеряла сознание.
Хорошо, что я уже почти поднялся на площадку, очередная волна откинула матрац от яхты, едва успел схватить женщину одной рукой под мышки.
От тяжести чуть сам не свалился в воду, Верона вовремя натянула линь.
Затащил женщину в кокпит нижней палубы.
Приподнял ей веко, ноль эмоций, но пульс был.
Поднял ее на руки и понес наверх.
– Верона линь на место убери.
– Хорошо, Паша, а она жива, вроде говорила что-то, или мне послышалось?
– Жива.
Верона проскочила вперед меня, кинула в банку линь и заскочила в рубку.
Я попытался поставить женщину на ноги, но они ее не держали.
– Верона, сними с нее эти нитки.
– Перлита неси простыню.
Верона сняла с женщины мокрый купальник, Перлита держала в руке простыню.
– Постели ее на торцовый диван и достань одеяло легкое.
– Я сейчас, мистер Боне, я сейчас.
Положил женщину на диван, Перлита укрыла ее одеялом.
– Пол, а она жива?
– Была жива.
Я снова взял руку женщины, пульс был.
– Нора, нашатырь поищи.
– Хорошо, мистер Боне.
Поводил пузырьком возле носа женщины, вот брови ее вздрогнули, она открыла глаза, внимательно посмотрела на всех вполне осознанным взглядом.
– Мисисс, как вы себя чувствуете?
Во взгляде полное недоумение и непонимание.
– Нора, спроси ее что-нибудь на испанском.
Тоже самое, лишь тот же недоуменный взгляд.
– Пал Василич, может она француженка, давай я попробую спросить.
И вдруг женщина чуть ли не закричала.
– О, господи, вы русские, русские… о, мамочка моя.
– Русские, правда не все, но это не важно, как вы себя чувствуете?
– Чувствую… да вроде нормально, только голова кружится, слабость, и знобит.
Ее и правда знобило, то ли от шока, то ли намерзлась в воде, да еще под дождем.
– Нора,
