выпил… Этим сволочам что, жалко было дать нам в дорогу бутылочку рома?
– А-а, так ведь ром стоит денег. И нас сюда заслали не пьянствовать.
– Я бы этих трезвенников…
Наступила мрачная тишина, пока Прествик не нажал наконец кнопку на панели:
– Робот, пару чашек кофе.
– Одну-минуту.
Когда Прествик заговорил вновь, его голос звучал не столь уверенно:
– За эту работу нам платят хорошо, спору нет. Я, к примеру, до сих пор рассчитываюсь с колледжами за обучение сыновей. С другой стороны, у нынешнего задания есть очень неприятные особенности. Если этот СУ-проект выгорит, религию поставят вне закона по всей планете. Понаедут сплошные атеисты.
– Да плевать. Пусть хоть черту сбагрят этот Марс.
Престон присел на лежаке, обхватив руками колени.
– Не скажи. Я серьезно. Понимаешь, с годами начинаешь смотреть на вещи глубже. Потребности, сожаления, желания… То, как работает импрессионный участок мозга… Я по молодости только и был озабочен, как бы с кем-то переспать. Помнишь ту работу в Чили? Я тогда подцепил… а может, это она меня подцепила?.. В общем, была такая Кармен. Я-то думал, развлечемся ночку да разбежимся, а оно возьми и затянись… Странная это вещь. То были сами по себе, а то вдруг вместе, да еще как… Она так мило умела смеяться… – Престон задумчиво умолк. «А ведь еще никто и никогда не смеялся на Марсе». – Кармен! Помнится, до ее дома добирались на древнем автобусе. Она держала меня за руку, ладонь шершавая. А у меня гладкая-прегладкая – встреча двух миров, – даже неудобно стало. Все заморское брало за душу. Хлебом не корми, дай только отыметь кого-то из местных… Она жила в маленьком поселке под Сантьяго. В город подалась на время; услышала, мол, туристы-иностранцы при деньгах, вот и решила слегка подзаработать, ерзая на спине. Так оно и вышло. Но знаешь, ее дом… Господи, я и не думал, что на свете бывает такая нищета. Она жила в лачуге, а сбоку типа навеса… как бы сарай, что ли, с крышей из жестяной гофры, где держали осла с тележкой…
– Ты мне все уши прожужжал своими ненаписаными мемуарами! – насмешливо отозвался Симпсон. – Хорошо еще, не про хронический запор и боль в гонадах, как прошлый раз. Извращенец.
– …Передать не могу, как было здорово находиться рядом с ней. Вот он, подлинный мир – до того всамделишный, что у меня после нее даже краник подтекать начал. Спали на голом матрасе. У нее был какой-то мужик, но он свалил, едва родился ребенок. На время отлучек за дитем присматривала бабка. Она же и осла кормила. Уж эта старушка знала, каким сволочным бывает племя в штанах… А Кармен все нипочем. Характер от природы – во! – не прошибешь. Тяжеленькие такие, аккуратные титьки, немножко с растяжками. Заранее ждала от мужиков, что они будут бросать своих баб, пускай те как знают сводят концы с концами да детей растят. Вкалывала как про́клятая, развозила что-то на осле этом с тележкой… Ладно, извини. Увлекся. Просто знаешь… ну… уж очень богатый жизненный опыт.
– Интересно, какая доля женщин живет примерно как Кармен? – отозвался Симпсон. –
