стоим?
– Канарский, что ли? – без улыбки уточнил Представитель.
Первый помощник задумался.
– Нет, не канарский, – наконец отозвался он, – я знаю, канарский – это другой. А этот, ну как его… Испанский! Во! Испанский! Но со словарём. Словарь у него имеется. Большущий такой!
– Так! – вздохнул Представитель и сочувственно похлопал Дублёра по коленке. – А замечания по поведению на берегу у него были?
– Были! – выкрикнул первый помощник. – Арестовывался полицией! Но не наказан, по причине хитрой невиновности.
– Разрешите мне, – вмешался Дублёр, понимая, что необходимы пояснения.
– Ничего особенного, обычное недоразумение. Нет, правда, недоразумение, я разбирался. Это в Уругвае было, в Монтевидео. Пошли на пляж несколькими группами. Пляж в заливе Ла-Плата, воды по колено, чтобы окунуться, нужно километр топать. Вот Ивашкин и потопал. Зашёл дальше всех, поплескался и назад побрёл. А навстречу ему какой-то местный тащится, тоже, видать, любитель большой воды. Ну, поравнялись они, Ивашкин возьми да и спроси, как, мол, называется этот пляж? Тот отвечает: «Рамирес». Шутник наш спрашивает: «А страна?» Тот машинально отвечает: «Уругвай». Ивашкин поблагодарил и дальше к берегу побрёл. А местный этот минуты две соображал, а потом как рванёт к пляжу! Выбрался, запыхавшись, и сразу к полицейским – вон человек бредёт к берегу со стороны океана и с акцентом спрашивает, в какую страну идёт? Ясно, шпион! Ивашкин ещё и на сушу не ступил, как ему наручники нацепили. Я с ним в полицейский участок ездил. Они, как разобрались, чуть со смеху не передохли.
– Кстати, о языкознании, – вспомнил Представитель, – а кто это во время швартовки объяснялся с буксиром? Весь порт, затаив дыхание, слушал. Даже собаки бегать перестали.
– Он! Он! Ивашкин! – закудахтал замполит.
– Извините, – опять перебил его Дублёр, – я как раз на мостике был, разрешите уж мне и про этот случай доложить.
Замполит недовольно покосился на него, но и тут спорить не стал.
И Дублёр рассказал, как было дело. Ивашкин, узнав, что предстоят рейсы с заходами в порты испано-язычных стран, записался на курсы. На занятия он ходил от случая к случаю и больших успехов не выказал, но преподаватель, ни разу не бывавший за границей, к моряку благоволил. К нему-то Ивашкин и обратился незадолго до выхода в море с несколько странной просьбой.
– Вот, – матрос вежливо кашлянул и протянул тонкую школьную тетрадь, – напишите мне, пожалуйста, испанские выражения.
– Какие именно? – преподаватель с готовностью раскрыл тетрадь.
– Ну, эти самые… ненормативные, – Ивашкин вспомнил нужное слово.
– Какие, какие?
– Ну, ругательства! – досадливо пояснил ученик. – Сами понимаете, могут пригодиться.
– Чушь какая-то, – покрутил головой учитель. – А впрочем, если вам нужно…
– Ещё как! – Ивашкин возвысил голос – Только чтобы
