долг.
– Но, в отличие от волков, детка была разумна! – возразил Ресс.
– Это видимость. Она выглядела как человек. Человеческий детеныш, воспитывающийся у волков, тоже мог быть разумным. А вырастает волк.
– Видимость… – горько прошептал Дмитерас. – Все мы – видимость человека. Тебе не понять нас. Ты – проявленный.
– Когда-то и я был непроявлнным, – белоголовый поднялся, подошел к окну. – Таким же человеком, как все люди Вавилора.
Это он-то, снежноволосый, холоднокровный, словно текла в нем кровь, древней исчезнувших Крылатых? Только те огнем дышали, а этот – холодом. Ресс возмутился:
– Ты никогда не был человеком, натх. Что тебе до людей, если ты живешь лишь затем, чтобы поймать Тварь?
Еще один телпат-бунтовщик. Что за день такой сегодня? Белоголовый резко повернулся. Встретил неприязненные взгляды карих глаз южанина Дмитераса и зеленых – степняка Ресса. Увидел потаенную тоску дремлющих в человеческом теле эльфа и оборотня. Непроявлнные ждали в небытии. Жаждали яви… Что за день. Что, вообще, за планета!
Двойное имя она имела – Вавилор, или Вавилорский Колодец. С двойным дном Колодец. Ибо жили в этом мире разумные люди, мало чем отличающиеся внешне, но в людях жили непроявленные сущности других рас от гнома до тролля, и каждый мог измениться вдруг, во мгновение ока.
Лечь спать человеком, проснуться вампиром и перерезать семью и соседей. Зайти в гости, а за столом очнуться великаном, и раздавить всех, кому не повезло оказаться рядом. Поцеловать на ночь детей и задушить, потому что вылезла в явь упыриха…
И каждый человек боялся другого такого же, который мог в мгновнье стать не таким, боялся, как лютую неведомую тварь. Каждый хотел убить первым, если проснется спящий… успеть, пока он спит…
Вавилорский Колодец был наполнен кровью.
Может, потому стали не редкостью зачатки телепатии и дар предчувствия? Робкие ростки, взращенные Лигой. Пифии и провидцы, видевшие скрытое, могли предупредить тех, кто хотел услышать.
И как-то сама собой очистилась вода Вавилорского Колодца от крови. Да и реже год от года изменялись люди в нелюдей. Все глубже засыпали истинные сущности. Пока не стало так, что никто из непроявленных не мог освободиться иначе, чем в Храмах Истины. И перестала литься кровь.
И все забыли о том, как боялся человек нелюдя в подобном себе.
То ли Владыка неощутимо напомнил советникам о том, что было, но Ресс и Дмитерас отвели гневные взгляды, спохватились – не Тварь ли повлияла на них так, что себя забыли?
Впечатлительный провидец, с головой ушедший в видения прошлого, вынырнул белей головы Владыки. Да, погибал мир Вавилора. Тут не поспоришь. Но невыносимо осознавать, что в тебе никогда не проявится дремлющая эльфийская сущность. Никогда, пока жива на Вавилоре горстка проявленных эльфов. Да и после ухода кого-нибудь из них истинная суть проснется в человеке, только если на него упадет жребий Судьбы, и какая-нибудь жрица Истины укажет пальцем и скажет – «Тебе – быть!»
