ни малейшего смысла. Она была готова даровать им свободу в смерти и лишить бессмысленного существования. Впрочем, как и смилостивиться подобным образом над всеми остальными, не разделяющими ее новый путь.
Она уверенно опускала свой меч на головы неверных, лично карала мужчин, женщин, детей, сжигала заживо скот, собак и кошек, снимала шкуры с побежденных ею диких животных и забирала их силу. Ее покои вскоре наполнились трофеями, на кресла и кровать были накинуты шкуры тигров, медведей, волков, оленей, и самое величайшее удовольствие она испытывала, нежась на мягкой шерсти убитых ею самых грозных и мощных существ. Она доказывала им, что они ничтожества и, несмотря на свою силу и свирепость, данную от природы, не могут противостоять ей – могущественному, хитрому и безжалостному воину, обретшему свою настоящую силу благодаря Колдуну и несущему свою истину. Она любила рассматривать барельефы на потолке, ее восхищали сюжеты предательства и насилия, гнева, ревности, пламенных разрушительных чувств, она видела неприкрытую, не задавленную слащавой добротой и притворной святостью человеческую суть.
*
– Твой выход, – оповестил Маг.
Сегодня на нем вместо кожи и черного плаща был элегантный темно-синий фрачный костюм.
Ведьма облачилась в бордовое приталенное платье с глубоким декольте, на шее у нее висел острый кулон змеевика. Высокую прическу завершали многочисленные украшения. Маг прикоснулся губами к ее руке в знак приветствия и под руку повел в зал.
– Ты сегодня выглядишь великолепно. В тысячи раз лучше и привлекательнее, чем при первой нашей встрече. Конечно, ты и тогда была обворожительна – в своей никчемности и слабости, пытаясь скрыть их порывистыми и истеричными выходками. Тогда ты вызывала жалость – хотелось убить тебя поскорее, чтобы не мучилась.
– Ты как всегда прямолинеен. И я могу этому только порадоваться, – спокойно отвечала Ведьма. – Раньше я думала, что такая прямота недопустима, ранить чувства другого было превыше моих убеждений, но сейчас я понимаю, что абсолютно раскрыть свои мысли и чувства – великое искусство, которое не дано постигнуть заблудшим душам. И я была бы благодарна тебе, если бы мне, конечно, было близко чувство благодарности. Но, думаю, мы с тобой достаточно высокоразвитые существа, чтобы не просить прощения и не благодарить друг друга, – это ни к чему, мы и так всё понимаем.
– Да, ты права, и меня восхищают и побуждают к твоему обществу поразительные изменения в тебе, твоя сила меня притягивает словно магнит. Я понимаю тебя и поддерживаю, ведь когда-то я проделал похожий путь. Когда-то я тоже заблуждался, не знал настоящей силы и настоящей власти. Теперь я вижу, что настоящая власть – это власть смерти, истинная сила – возможность сохранить жизнь или забрать ее. Сила в том, чтобы внушать страх и карать отступников.
– С первого дня нашей встречи я заметила, что ты неравнодушен ко мне. И меня к тебе так же тянет твоя сила, мужская
