или, возможно, сожаление придали его глазам насыщенность.
– Поверь, я иду на этот шаг не необдуманно. У меня есть свои причины, и я уверен, у твоей сестры есть свои.
– Если ей действительно нужно поспешить к алтарю, пусть выберет кого-нибудь другого! В Америке миллионы парней. Разве она не может выйти за одного из них?
Тедди покачал головой.
– Сама знаешь, это невозможно. Беатрис не может пойти и сделать предложение кому-то другому. Иначе выставит себя непостоянной и капризной.
Правда поразила Сэм. Тедди был прав. Разорви Беатрис свою публичную помолвку и начни встречаться с другим парнем, это только уверило бы всех людей, кто уже предсказывал ей поражение, в своей правоте.
Америка задумалась бы: если Беатрис не в состоянии определиться даже в своей личной жизни, как ей принимать решения, касающиеся целой страны?
– Ты же не всерьез, – настаивала она.
– Я знаю, ты не понимаешь…
– Почему? Потому что я всего лишь запасная?
В пылу спора Сэм сделала шаг вперед, так что теперь они стояли в нескольких дюймах друг от друга, прерывисто дыша.
– Я не это имел в виду, – мягко сказал Тедди, и гнев, бурливший в ее венах, немного утих.
– Ты действительно делаешь это, – прошептала она. – Ты выбираешь Беатрис. – Как и все, всегда.
– Я поступаю правильно. – Тедди встретился с ней взглядом, молча умоляя о понимании, о прощении.
Нет, он не получит ни того ни другого. Не от нее.
– Что ж. Надеюсь, это сделает тебя счастливым, – едко сказала она.
– Сэм…
– Вы с Беатрис совершаете огромную ошибку. Но знаете что? Мне плевать. Это больше не моя проблема, – добавила Сэм с такой жесткостью, что почти поверила себе. – Если вы двое хотите разрушить свою жизнь, я никак не смогу вас остановить.
Боль промелькнула на лице Тедди.
– Как бы то ни было, мне правда очень жаль.
– Твои сожаления ничего не стоят. – Сэм не хотела слушать извинения Тедди; она хотела его. И как и все остальное, чего когда-либо хотела Саманта, она не могла получить Тедди, потому что Беатрис уже предъявила свои права.
Она развернулась и пошла обратно, взяв мятный джулеп у проходящего мимо лакея. По крайней мере, теперь, когда ей исполнилось восемнадцать, Сэм могла законно пить на мероприятиях, вместо того чтобы прятаться от фотографов ради глотка пива.
Она прищурилась, оглядывая толпу в поисках Нины или Джеффа. Солнце внезапно стало слишком ярким или, может быть, так показалось сквозь дымку ее слез. Сэм пожалела, что не сделала так, как просила мама, и не надела шляпу, дабы скрыть лицо. Все вокруг начало дико кружиться.
Не зная, куда идет, она спустилась к берегу реки, где упала на землю и скинула туфли.
Ей было все равно, что на ее шикарном платье теперь появились пятна от травы, что люди увидят ее здесь одну, босиком и станут сплетничать. Принцесса – прожигательница жизни
