недоговаривает – с каких дел он так крепко спит? Тот заворочался и пробормотал:
– И не сплю совсем, так, дремлю чуток. – И заворочался, устраиваясь в кресле поудобнее.
Гуров дал мыслям другое направление. Почему Петр, который никогда ничего просто так не делает, послал их в провинциальный город? Ясно, руководители розыскной бригады не захотели, чтобы в их подчинении были опытные сыщики, люди с характером, со своим мнением. Нормально. Они желают руководить и не хотят спорить с какими-то полковниками, им нужны оловянные солдатики. Они фактически плюнули начальнику Главка в лицо: мол, разыскивайте своих мелкотравчатых убийц, а здесь дело государственное, на контроле у Самого. Отвечать нам, мы и подбираем команду. С нас спрос, и мы с кем желаем, с тем и работаем. Разумно. Хотя ни за одно нераскрытое заказное убийство никто пока не ответил. Возможно, Хозяин болен, власть практически не изменилась, и теперь наконец неудачники ответят. Или имеются некие серьезные зацепки, о которых не сообщают. Министры желают отличиться, и им не нужны в команде популярные люди, которые перехватят у их славу. Или же Петр считает дело проваленным и не желает, чтобы мы имели отношение к крупной неудаче, и сослал нас с глаз долой. И никакого «аграна» и «беретты» в Котуни не появлялось? Тоже вариант. Тогда понятно, почему мы летим именно в Котунь, где у меня серьезные связи. Петр рассчитывает, что мы раскроем какую-то группу, пусть и не имеющую к громкому убийству никакого отношения. А на коллегии Петр сможет козырнуть, сказать: мол, вы, господа, отказались от нашей помощи, а мои мальчики работают. Это уже политика в рамках министерства, но Петр не захотел посвящать нас в нее. Такое и раньше случалось. Ладно, жизнь покажет. Гуров не обидится на своего начальника и друга. Он не умел работать на посылках, а в бригаде иной работы им бы не поручили никогда. Там не то что полковники, многие генералы имеют задачу от сих и до сих. Наконец и Гурова сморило, он задремал.
– Сколько можно, командир? – разбудил его Станислав. – Как в Москве сели, так и захрапел, завидую. Пристегнись, наша «этажерка» пытается приземлиться.
Гуров провел ладонью по лицу, вздохнул и спросил:
– Стас, ты сны видишь?
– Редко, однако случается.
– Мне чего-то плохое приснилось, точно не разобрал, но кровищи было – залейся.
– Нормально, у наших врагов до хрена лишней крови, не обеднеют.
– Ты хоть и не спал, – усмехнулся Гуров, – но физиономию протри и глаза открой, на тебе мундир, черт побери!
Как ни странно, видавший виды самолет приземлился мягко. Пассажиры по обыкновению рванулись к дверям, словно машина горела и жизнь решали секунды. Оперативники сидели не двигаясь, вышли к трапу последними и сразу увидели стоявшую неподалеку черную «Волгу», а рядом – капитана милиции, который нервно вертел головой и собирался уже двигаться в сторону аэровокзала.
– Приятель! – крикнул Станислав. – Ты случаем не
