и поля, и весь мир преобразился. Когда же пришла сестра Лады, владычица Любви Рада, она разверзла чрево и явила миру людей и зверей. Так было положено начало миру.
Но в ту пору не было нашего народа. Не бороздили еще гордые драккары морские просторы, не седлали они ветер парусами своими, не сражались они с Бурей и Ветром и не неслись по волнам наперегонки с судьбой и роком. Ибо только потом, когда красный волчий глаз моргнул и одиноко воссиял над новым миром, заслонив тенью своей белую Плею, на землю спустился Хлад. Древний старец и давний противник Лема, он окутал мир океаном, холодом и снегом. И вздрогнул люд, столкнувшись с новой напастью. И пошли войной Боги на Хлада. И призвал тот сыновей своих, Мора, владыку Смерти и Разложения и самого свирепого и беспощадного Свальда, что песнью своей порождал Бури и Ветер, Грозу и Ночь. Мировая волчица проливала слезы, горюя о вражде своих детей, и те осыпали землю.
Долгая битва едва не уничтожила Творение Богов. Но узрев печаль Леи, они пришли к миру. И стали люди почитать Богов превыше всего. Но когда среди заснеженных островов открыл глаза наш народ, явился к нам Свальд. Он подарил нам знания и умения о том, как покорить море и поймать Ветер. Он опекал нас, и был любим нами сильнее прочих. Так появились варяги. Так началась наша история…
Отрывок из перевода летописи «Старшая Эра мирозданья».
Том первый, глава первая.
Земли варягов
Часть I. Заснеженные вершины.
1
Зима 925 года, месяц Солнцеворота
Запись первая
Старый судовой журнал утонул вместе с «Большим Драконом» в том месяце. До нового только теперь руки дошли. Третий день плавания выдался холодным. Зима начала наступать на наши земли, и море встретило нас снегом с дождем. Снасти покрылись льдом. Быстро заиндевел и волглый парус. Команде все чаще приходится налегать на весла. Это будет тяжелый поход.
Я до сих пор не знаю его цели.
Держим курс на фьорд Со́гни.
Вождь драккара «Младший Дракон» Трор Унве.
Промозглый ветер.
И бурные волны.
Море беспокоилось.
Как всегда, в это время года.
Брызги падали на лицо, холодили кожу. Трор содрогался под тяжелой накидкой из волчьего меха. Он недовольно вытерся рукавом рубахи и поспешил спрятать руки под одежду. В этом неприветливом краю тепла не сыщешь даже летом, что уж говорить о самом начале зимы. Северное взморье не прощало ошибок, не жалело никого.
Как всегда.
Вся жизнь варягов строилась на вечном сражении с суровой природой Ан Сгарских островов, вечной мерзлотой северных пустошей…и друг с другом. Таков был их уклад. Их жизнь и быт.
Набеги на прибрежные поселения и грабеж купеческих кораблей издавна были ремеслом его народа. Но заниматься этим становилось все тяжелее. Одни считали, что варяги настолько осточертели всему миру, что торговцы стали лучше оснащать корабли и нанимать охрану для защиты от нападений. Другие же винили в неудачах Верховного конунга островов, который занимал трон Совета не первый век. И те и те предпочитали решать споры, учиняя свары и устраивая драки. Но так ни к чему и не приходили.
Трор попытался отогнать мрачные мысли. Он снова оказался втянут в бесконечные распри родичей. И с каждым годом ему почему-то становилось все неприятнее выбирать между одними и другими.
«Таков наш уклад», – говаривал его отец, в который раз бросая вызов Верховному конунгу – своему отцу и деду Трора. Так же он сказал и сейчас.
Внимание привлекли оживленные крики на носу корабля. Дозорный размахивал руками, призывая рулевого скорее сменить курс. Драккар резко накренился, и все, кто стоял на ногах, попа́дали на палубу. Трор успел схватиться за кромку борта, чтобы не присоединиться к остальным.
Когда корабль выровнялся, перед всеми предстало странное зрелище: мимо проплывала гигантская глыба льда, влекомая волнами в сторону материка.
– Что это такое, Пучина его поглоти? – огласил округу крик одного из матросов.
– Рановато для айсбергов, а Трор? – донесся хриплый голос.
Из толпы варягов выбрался самый высокий и самый сухопарый из них. Рыжая жидкая борода на осунувшемся бледном лице мужчины делала его похожим на ожившего мертвеца. Некоторые его так и кликали – мертвецом. А бегающий взгляд впалых покрасневших глаз придавал ему одержимый вид заблудшего в снежных пустынях безумца. Некоторые его так и кликали – безумцем.
Такой же высокий, но коренастый Трор совсем
