подчиняются прыгуны с мостов, новорождённые младенцы и целый кризисный центр, почему-то не может сейчас справиться с обычным воздухом: он не желает нормально входить в её лёгкие и выходить обратно. И от этой картины у самого Вара сильно закололо в груди.
Он подошёл и обхватил маму руками. Она повернула голову и смотрела на него долго, молча.
Её волосы, обычно стянутые в тугой узел, растрепались, одна прядь свесилась на электротостер. Вар, конечно, видел, что тостер сейчас ничего не поджаривает, да и мамины волосы вообще-то не металлические; но от папы ему передалась привычка тревожиться по любому поводу. Ещё и эта влажная губка в руке…
Он украдкой протянул руку и выдернул штепсель из розетки.
Мама смотрела на него недоуменно, как будто пыталась понять, кто перед ней. Потом улыбнулась – может, вспомнила.
– Вар, – сказала она, и в её голосе он услышал столько участия и доброты, что в нём на секунду зажглась надежда. – Мне очень жаль. – Она вздохнула. – Но мы должны следить, чтобы у бабушки всё было хорошо, и работать в две смены, и мы просто не можем себе позволить волноваться и о тебе тоже. Думать, как ты тут целыми днями один.
– Ничего ли с тобой не стряслось, – вставил папа.
– Мы должны знать, что наш сын… – Мама дотянулась до проспекта «Рекреации» и зачитала наугад: – «…проводит время в осмысленном социальном взаимодействии с другими детьми». – И припечатала проспект магнитом к дверце холодильника. – Иди собирайся.
5
За всю дорогу, пока они с мамой ехали в городской общественный центр, в помещении которого летом располагался детский лагерь «Рекреация», Вар не проронил ни слова.
Он уже несколько лет подряд приводил все аргументы, какие только можно. Осмысленного социального взаимодействия ему хватает в школе. Там его навалом. Больше чем нужно. А друзья у него есть – Вашон и Микейла. И, кстати, с чего она взяла, будто двое друзей – это мало?
Но иногда ему хочется побыть одному. Иногда ему необходимо побыть одному. А если родители так сильно им разочарованы – ну что поделаешь, не повезло с сыном, – может, можно как-то смириться?
Но теперь, стоя перед столом регистрации, Вар жалел, что почти не сопротивлялся. Надо было. И вообще надо было открыть дверцу и выкатиться из машины – не на полной скорости, конечно, и не на дорогу, а на обочину, на траву. Одна девочка так однажды и сделала, он видел в кино. У девочки, правда, был из-за этого перелом руки. Зато мама наконец её услышала.
У директрисы, миссис Санчес, вид был такой вымотанный, что Вар сразу почувствовал себя таким же вымотанным. Она уже бубнила правила.
– Администрация городского общественного центра не несёт ответственности за забытые или повреждённые вещи; сотрудники центра не назначают и не дают лекарств…
Вар отключился – эти правила он выслушивал пять лет подряд – и стал оглядывать зал.
За год ничего не изменилось. Те же бетонные стены, облупившаяся краска
