загаром и соответствующей удалью и обаянием, когда ему хотелось продемонстрировать эти качества. Но Лоцца уже тогда заметила нечто темное и зловещее под этим лощеным фасадом.
Она опустилась на корточки у самого берега и осмотрела место, стараясь не соскользнуть в воду и ни к чему не прикасаться. Она хорошо знала процедуру. Она несколько лет прослужила в убойном отделе Нового Южного Уэльса, прежде чем ее перевели на Южный Берег, где она занялась регулярной службой. Она до сих пор сохраняла статус детектива, хотя ее и не называли «детективом», потому что она больше не являлась полноценным следователем.
Пока Лоцца медленно проводила по телу лучом фонарика, небо озарилось еще одной вспышкой молнии.
– Думаешь, это он? – спросил Грег.
Лоцца определенно так думала. Но Грег был прав: это какая-то бессмыслица. Люди видели, как яхта Мартина Крессуэлл-Смита покинула слип на Бонни-Ривер, находившийся в получасе езды вдоль побережья. Он связался со спасателями из яхт-клуба и сообщил, что собирается выйти в море на юго-восток. Если там произошел несчастный случай, его тело никаким мыслимым способом не могло унести на север к устью Агнес-Ривер, а тем более загнать в узкий канал через Агнес-Бэзин.
– Но если это он, то где его яхта? – продолжал Грег. – Где «Абракадабра»?
– Грег, помолчи немного. Пожалуйста.
Он шлепнул очередного комара. Над трупом жужжали мухи. Лоцца посветила на левую руку мужчины. На его безымянном пальце имелось свадебное кольцо с красным камнем, которое она уже видела на руке Мартина. Но на запястье трупа не было часов «Ролекс». Мартин Крессуэлл-Смит пропал вместе с очень дорогими часами «Ролекс-Дейтона» бронзового цвета.
Грег попытался убить еще одного комара. Из-за резкого движения свет его фонарика заметался среди мангровых зарослей. Что-то черное вырвалось из темноты. Грег увернулся от потревоженного баклана, но при этом его нога поехала в сторону. Он поскользнулся и упал в воду с громким всплеском. Грязно выругался и полез наверх, по пути зацепив труп, перевернувшийся на спину.
Грег застыл.
Лоцца замерла на месте.
На них смотрели пустые глазницы. Губы и нос трупа были объедены, мягкие паховые ткани исчезли, поглощенные извивающейся массой морских гнид. Но внимание Лоццы привлекло нечто иное.
Крюк серебряного багра ручной работы был глубоко погружен в грудь покойника. На рукояти черными буквами было выгравировано слово «Абракадабра». Колотые раны от ножа покрывали торс мужчины в разрывах рубашки. Ему нанесли не менее пятнадцати ударов колющим оружием. Лоцца подалась вперед, направляя луч фонарика. Темная странгуляционная борозда[5] окружала распухшую шею мужчины. Такие же отметины остались и на его запястьях. Его голые лодыжки были связаны веревкой.
Сердце Лоццы билось медленно и ровно. Ее взгляд переместился вдоль правой руки мужчины. Трех пальцев не хватало: они были ровно
Странгуляционная борозда (юр.) – след удушения (прим. пер.).
