на борту корабля.
– Внимание, всем занять свои места, – равнодушный голос речевого информатора разогнал пассажиров «Востока» по кубрикам. – Приготовиться к включению двигателя. Прием устойчивый. Начинаю отсчет.
Тормозили ударно – два «же», если не больше. РИТа не объявляет, значения перегрузки известны только пилотам, вот и сиди гадай, то ли два «же» из тебя дыхание выдавливают, то ли все три. Но вот ушла тяжесть. Невесомость властно заявила свои права.
– Внимание, всем оставаться на местах, производится маневр стыковки, – провозгласила РИТа.
«Восток» падал в пустоте. Его баки были пусты, последнее топливо выжжено тяжелым светом. Видеодатчики с обшивки показывали проплывавший мимо гигантский цилиндр, залитый светом звезды. Два колеса жилых отсеков неспешно наматывали круги в безвоздушном пространстве. Стыковочный узел: ТЭМ, поджавший под брюшко жилого отсека энергоблок, орбитальные самолеты ждут подхода Красной планеты, блестящая иголка лихтера с МТ. Транспорт дальше, висит в пространстве, словно Левиафан, дрейфующий по течению.
Магнитная ловушка стыковочного узла МТ захватила корабль, притянула к гибкому рукаву технического коридора.
– Внимание, всем оставаться на своих местах, производится формирование переходного отсека. – Явственный толчок, слышны щелчки замков стыковочного узла, но это иллюзия, переходной отсек отделен от салона несколькими переборками, натянутые нервы перегружают воображение.
– Есть стыковка, приготовиться к открытию шлюза. – Над притолокой (вместо обоев они, не сговариваясь, включили информационное табло) горят цифры, обозначающие давление и температуру.
Прошин открыл рот. Заложило уши.
– Шлюз открыт, давление, температура в норме, всем оставаться на своих местах, эвакуационная команда «Поллукс Виктори», доложить готовность.
Размен посадочными местами, как они хотели в самом начале пути, не задался, по какому случаю Рута нервничала, опасаясь конкуренции со стороны молоденькой медсестры, направлявшейся на Галилео.
Нервничал и Иван Прошин, опасаясь смазливенького оператора, чей путь лежал аж на Ляонин, соответственно провести на «Поллукс Виктори» чубарому красавчику предстояло на полгода дольше, чем Светлане. Теперь Рута рвалась в бой, стремясь захомутать благоверного в уютное семейное гнездышко, Прошин готовился прорываться к Светлане…
Оператор был хорош собой, умен и, кажется, играл на гитаре не хуже Якова, поэтому, едва только четвертому кубрику дали зеленый свет, Алтай с Сашей смогли насладиться зрелищем толкотни, устроенной их соседями около дверного проема (насколько могут устроить толкотню два человека). Прошин, торопливо попрощавшись (в последний момент опомнился), вслед за девушкой проследовал по коридору в шлюзовую камеру.
Проем шлюза с отваленной круглой дверью загораживала эвакуационная
