его со Слуцким.
– Что там с Судоплатовым? Он готов к самостоятельной работе?
– Так точно, Вячеслав Рудольфович… Осталось еще одно испытание.
– Хорошо. Держите меня в курсе.
Утром по дороге на службу рядом с Судоплатовым остановилась легковая машина. И вышедшие люди в штатском предложили чекисту проехать вместе с ними.
Допрос Судоплатова шел всю ночью. Вопросы, которые задавал следователь, в основном касались его поездки во Львов.
– А вам, Судоплатов, молодой журналист Иосиф Майен по ночам не снится? Это надо же, так хладнокровно убить его и своих товарищей по работе.
– Его-то для чего мне нужно было убивать?
– Скорее всего, он случайно узнал о том, что вас завербовал Шухевич или Бандера? Отвечайте! Мы все равно, рано или поздно это выясним…
Судоплатов уже начал проваливаться в сон.
– Не спать!
– Я вам уже в сотый раз повторяю, что в момент убийства журналиста Майена и сотрудников следствия я был в вагоне-ресторане, что может подтвердить проводник поезда, который и сообщил мне об этом убийстве, когда я возвращался с продуктами из вагона-ресторана…
– Я понимаю, алиби себе сделали с целью более глубокого последующего внедрения в ОГПУ. Не спать…
Менжинский поднял трубку своего телефона:
– Слуцкий? Слушаю тебя, Абрам Аронович? Говоришь, третий день держится? Думаю, достаточно… Заканчивайте с этой проверкой. Завтра утром оба ко мне в кабинет.
Судоплатов и Кирилл уже прикончили оставшиеся круассаны и теперь курсанту доверили мыть посуду.
– Возможно, что такие проверки и нужны… – начал Кирилл, расставляя посуда по полкам. – Но по мне, так это бесчеловечно, ломать своих, которые уже в течение ряда лет кровью и делом доказали свою преданность органам безопасности.
– Ты прав… Вся беда наших карательных органов, о чем я могу сейчас говорить открыто, заключалась в том, что, обучая новое поколение слушателей академии внешней разведки, ее преподаватели, а среди них были и бывшие офицеры генерального штаба царской армии, по сути, готовили своих же собственных палачей. Когда эти «ученики» через несколько лет уже чему-то научились, то, словно иудины дети, квалифицированно сфабриковали дела, обвинив своих учителей в антисоветской деятельности и признав шпионами одновременно всех существующих разведок мира. В тот же день без суда и следствия сами же их расстреляли в подвалах академии. Правда, еще через десять лет и они были расстреляны, уже своими учениками, по сфабрикованным аналогичным делам.
– Это же какой-то сумасшедший дом…
– Согласен. Но именно так, с завидной иезуитской дотошностью, периодически обновлялся состав Разведпрома и ОГПУ. И как следствие проведенных чисток, стал изменяться возрастной и национальный
