минутыповзводно
и поротно.
Начиная
с самого первого
января…
Мертвые минуты молчат,
не обижаются.
Мертвые минуты
выстраиваются в века…
Зачем люди
плачут?
Чего докторам
жалуются,
что мало успели сделать,
что жизнь —
коротка?
«Научили человека разговаривать…»
Научили
человека
разговаривать.
Разрешили:
«Что хочешь, говори…»
Он шагает.
И – одна другой
коварнее —
мысли
бултыхаются
внутри:
«Можно это вот сказать,
а можно —
то вот!
Можно так преподнести,
а можно —
сяк…
А в конце пустить
продуманный
довод,
чтоб соперники
попали впросак!
Можно тихо начать,
потом напористо
основные вопросы
увязать…»
Он открыл
было
рот.
И вдруг опомнился:
«Это что же?
Так вот
взять
и сказать?!»
По ночам
на человека
давят страхи.
Опасения
уснуть не дают:
«Скажешь
что-нибудь этакое —
и здрассте!
И доказывай,
что ты не верблюд!
А потом, —
просто так…
на всякий случай…
Чтоб никто меня за трусость
не корил…
Научили говорить.
А вдруг
разучат!
И припомнят
все, что я говорил!
Разрешение бы вышло
доскональное.
Чтоб параграфы.
Подписи.
Печать…»
Научили
человека
разговаривать.
Было легче
такому
молчать!
Родине
Родина,
тебе я ни разу
не соврал.
Потому
сказать
ты позволишь мне…
Очень просто верить
в завтрашний рай.
Очень трудно верить —
в сегодняшний.
Это надо взвесить
сорок тысяч раз,
чтоб в минуту
осознать какую-то:
почему
в такой стране безбожников,
у нас
расплодились
служители
культа!
Родина!
В жизнь мы вступаем, не приснясь.
От шагов наших
мир
качается!
Мы уже не скажем:
кто-то
думает за нас.
Мы узнали,
чем это
кончается!
И не смейте
нас
уговаривать тайком,
делая
загадочные позы:
«Рано
