Наконец, мы подъехали к дому Кати; в отличие от моего, он был построен намного позже, имел красивый буро-рыжий цвет, да и окружающая его инфраструктура была куда приятнее глазу, нежели та, что жутко обрамляла мой мрачный район.
Серёга припарковался напротив подъезда, мы вылезли, не спеша подошли к дверям и набрали на домофоне номер квартиры. Она ответила спустя пару секунд и открыла нам дверь. Квартира Кати располагалась на седьмом этаже, слева от лифта. Хозяйка – высокая остроносая брюнетка – встретила нас в домашнем халате и тапочках, что меня немного смутило, так как, приглашая гостей к себе, я всегда считал своим долгом одеться подобающе, поэтому столь вольный стиль Кати не давал мне покоя на протяжении всего нашего пребывания у неё.
– Проходите в гостиную, – сказала она, махнув рукой в сторону большой комнаты, а сама скрылась за дверями кухни.
– Гостиную… – качнул головой Серёга, входя в комнату, – понял? Гостиную!
– А что не так? – удивился я.
– Не люблю, когда зал гостиной называют.
– Тоже мне зал, – послышался хозяйский голос сзади. – Залы в замках, а у меня тут места меньше чем в келье4.
Катя вошла в комнату с чашкой чая в руках и направилась к белому письменному столу, что незаметно стоял в углу комнаты, спрятавшись от нас за плотными листьями папоротника, развалившегося в своём бледном горшке на красивой железной подставке. Серёга плюхнулся на диван, закинув ногу на ногу, и вальяжно положил руку на подлокотник, я же присел против него на кресло. Хозяйка взяла со стола небольшой лист бумаги, сложенный пополам, и протянула Серёге, тот с неподдельным интересом схватил его, словно долгожданный подарок, развернул и принялся рассматривать.
– Отец только это нашёл, – сказала Катя. – Больше просить не буду, и так все чёрные из отдела в курсе, что я копаю.
– Семёновка, – задумчиво проговорил Серёга, подняв на неё глаза. – Это, собственно, где?
– Шестьдесят километров за город, – ответила она. – Ты меня не слушаешь?
– Слушаю. – Он вновь опустил взгляд в листок.
– Вы с Андреем будете встречаться сегодня?
– С чего это?
– Да брось, я же знаю, что ему уже обо всём известно, вы же… прокажённого хотите потревожить, они там каждого на карандаше держат.
– Ну, может быть. Мы вообще не планировали, но он сам намекнул, что нужно переговорить.
– Узнайте, будут ли они что-то предпринимать.
– Предпринимать? – удивлённо переспросил я.
– Касательно Смольникова, – ответила Катя, указав на лист, что сейчас так придирчиво изучал Серёга. – Мы начали старое ворошить, теперь я боюсь, что и они за него возьмутся.
– Это не мы начали, это он свои книги продавать начал, – вмешался в разговор Серёга.
– Когда,
Ке́лья, или ке́ллия – жилище монаха, обычно отдельная комната в монастыре.
