– громко. Провожали как-то мужа Вашей кузины в ГДР (тогда ещё). «Провожание» затянулось до глубокой ночи (очень глубокой). В перерыве этого процесса мы со слезами умиления высунулись вместе с ним из окна кухни и голосами мартовских котов, но с большим чувством исполнили:
– Любимый город может спать спокойно…
Потом нам рассказывали, что некоторые близко произрастающие ёлки склонились в знак совершенных восхищения и признательности, заслушавшись, а соседи из благодарности, что мы не дали им проспать на смену и из почтения – не столько может к нашему бесплатному концерту, сколько по-знакомству, не стали вызывать милицию (а набрались мы тогда прилично), да и песня скоро закончилась.
Катя, «в вечность» – ещё не скоро. Меня огорчает не только неотвратимая перспектива, сколько тот «медицинский факт», что через 5 млрд. лет наше Солнце погаснет, начнёт расширяться, поглотит Землю, превратив всё и всех в космический газ, потом взорвётся, и полетим мы в разные стороны, «не солоно хлебавши».
Вот почему мне грустно, приват-доцент.
23. Вечер. А.
Всему дана двойная честь: быть тем и тем,
предмет бывает тем,
что он на самом деле есть
и тем, что он напоминает(20)
Сегодня, утром стою на остановке т. н. «общественного транспорта» в небольшой, но толпе «кокеток богомольных», никого не трогаю, жду этот самый транспорт. Невысокая фигурка в тёмной шубке – среди толпы. И внимания-то особого на неё не обратил в темноте.
Подъехало белое «рено» (или подъехал, или подъехала. Ну да Вы меня, как знаток дефиса, поправите). Из окошка остановившейся машины – женский голос:
– Катя. Да иди же…
Фигурка повернулась в ¾. Я обомлел – Вы. В очках, что на фотографии, но без зверька на руках.
Чуть не пропустил свою маршрутку.
Внутри, стиснутый со всех сторон разными формами, под впечатлением ёрзающей ниже моей спины чьей-то хозяйственной сумки, глубоко задумался о превратностях судьбы и повторяемости мира. Натурально, мне было уже не до блондинок, маячивших передо мной. «Ошалевши в доску»(21), закрыл глаза, чтобы, если суждено умереть здесь и сейчас, то уже быть с закрытыми глазами (боюсь умереть в транспорте или на улице, или быть похороненным заживо).
Однако, прибыл к своим зверям – хотя и в сумеречном сознании, но в вертикальном положении.
Катя, Вы симпатичны, чёрт возьми, – через столетие признАю, что Вы красивы.
23. Е.
Здравствуйте, Александр (если желаете – Григорьевич)!
Раз кузина писала, что Вы учились вместе с ней, сколько же Вам лет? Не такой уж почтенный возраст, чтобы требовать от меня такого почтенного обращения.
Но я задумалась, несмотря на то, что «привлекло внимание» умение выражать мысли (и мыслить!), всё-таки не могу сказать, что мне всё равно, кто щелкает по клавишам. Получается почти как про де Бержерака. Хочу сказать, что, если Вы не
