бы развить линию о семье Исабель, но коль скоро она сразу от нее отказалась, он не стал настаивать. Очень интересно, что позднее она назвала своей семьей бонобо. Может быть, в следующем интервью она будет откровеннее. Между ними определенно возникла какая-то связь, он даже сперва испугался, что эта связь перерастет во флирт, но с каждым пройденным вместе шагом это тревожило его все меньше. Вне всяких сомнений, Исабель была привлекательной женщиной – стройная и спортивная, длинные, почти до талии, прямые светлые волосы. Но при этом красота ее была естественной и совсем не легкомысленной – она не пользовалась косметикой, не носила никаких украшений, и Джону казалось, что она даже не осознает собственной привлекательности. Дружеское расположение, так можно было бы определить чувства, которые они испытывали друг к другу, и Джон надеялся, что когда-нибудь Исабель откроется и поведает ему сложную историю своей семьи. Читатели любят такого рода подробности, хотя даже в этом куске было достаточно многообещающих моментов. Исабель сделала еще один любопытный комментарий, когда надела маску гориллы и продемонстрировала Джону, как правильно играть в «Охоту на монстров». После того как она «поймала» Мбонго, они катались по полу, щекотали друг друга и смеялись. Ее смех звучал высоко и громко, смех бонобо больше походил на тихий свист, но на физиономии было ясно написано – он смеется. Они устроили такую свалку, что Джон был просто потрясен, он знал, что работа с человекообразными обезьянами – чрезвычайно опасное занятие. Конечно, он читал, что бонобо отличаются от других обезьян, но все равно не ожидал, что Исабель настолько близка с ними физически. Должно быть, его изумление не осталось незамеченным, потому что, когда игра закончилась, Исабель сказала: «С годами они становятся все ближе к человеку, а я – к бонобо». И в этот момент Джон ощутил нечто вроде понимания, ему как будто позволили на секунду подсмотреть что-то в щелку.
2
Исабель заглянула в дверной проем и издали обследовала тележки с обедом. Никто не обратил на нее внимания, только двухлетняя Лола кинула быстрый взгляд в ее сторону. Тоненькая, как все детеныши бонобо, она висела на Бонзи, ухватившись за ее шею и грудь, и то хватала материнский сосок губами, то позволяла ему выскользнуть.
Бонобо лениво развалились в сооруженных из одеял гнездах и смотрели «Грейсток: Легенда о Тарзане, повелителе обезьян».
Бонзи к построению гнезда относилась педантичнее всех, использовала она всегда ровно шесть одеял, складывала их в форме водоворота и подворачивала так, чтобы внешний край получился толстым и мягким. Исабель, которая сама была склонна к педантизму, любила наблюдать за тем, как Бонзи, прежде чем похлопать себя по груди раскрытыми ладонями и дать знак Лоле «иди ко мне, малыш», старательно укладывает и подтыкает одеяла.
Джелани и Макена голова к голове лежали на своих одеялах, в поисках воображаемых насекомых они длинными пальцами лениво обследовали физиономии и грудь друг у друга. Когда Джон Клейтон, седьмой граф Грейсток, обнял мисс Джейн Портер и полупрозрачная ночная сорочка соскользнула
