вырастет, в тепле, сытости, уюте…
Прохладный ветерок робко коснулся кожи; от этого внезапного касания Аня вздрогнула. Видение из прошлого померкло, растаяло, расплылось, словно выцветший кадр кинопленки. Аня, как прежде, стояла под серым пологом облаков в сырой, давно покинутой мертвой деревне, прямо по центру улицы, с зажатым в ладони колючим шариком чертополоха. Колючки мягко, почти нежно царапали пальцы. Легонько покалывало в груди. Девушка ясно ощутила тягучую тоску и то, как сильно ей хочется домой, к солнцу, к живым, нормальным людям. Аня разжала ладонь, и цепкая головка неслышно упала в листву.
Мой дом не здесь. Надо идти дальше. Найти воду. Снять противогаз.
Держа эти мысли как основополагающие, Аня начала свой путь.
Деревня занимала не слишком большой участок, а улица, вдоль которой следовала Аня, являлась центральной и единственной, во всяком случае, ничего похожего на более узкие ответвления она не заметила. Если они и были когда-то, то уже давным-давно заросли. Девушка продвигалась не торопясь, стараясь не шуметь лишний раз, и инстинктивно держалась правой стороны, где сорняки, по ее мнению, выглядели более приветливо. Местами дорогу перекрывали стволы упавших деревьев. Особых проблем они не создавали: Аня легко перешагивала или перелезала через них. Древесина, все еще покрытая толстой корой и пушистым мхом, сделалась мягкой и рыхлой – прогибалась и пружинила под ногами. Изредка девушка примечала комочки уже знакомого ей волосатого мха и предусмотрительно соблюдала дистанцию. В остальном деревня оставалась довольно тихой и безжизненной. Изредка Аня слышала звуки, похожие на пение птиц, вроде бы она даже слышала подобные раньше, но опознать их так и не смогла. Иногда ее отвлекали шорохи в траве и прямо под ногами: это выпрыгивали мелкие коричневые, в цвет опалой листвы, лягушки. Пару раз Аня замечала мышей.
Пройдя еще немного, девушка услышала отдаленное кваканье. Лягушки, встретившиеся ей ранее, скакали посуху и молчали, а значит, эти квакуны – в воде. Еще с детства Аня запомнила, что любой естественный водоем обязательно звучит лягушачьими голосами. Звуки доносились из-за домов справа, и девушка принялась высматривать наименее заросший участок, который мог бы сойти за тропинку. Таковой нашелся через пару метров, где два соседних дома стояли поодаль друг от друга, а за тонким кустарником двумя стройными, пусть и весьма поредевшими шеренгами в небо тянулось несколько высоких сосен. Несложно было догадаться, что их высадили намеренно еще во времена расцвета деревни, и по этому светлому и ароматному хвойному коридору местные ходили купаться в жару. Ныне тропинку заняли редкая растительность и толстый ковер рыжей хвои – он не давал сорнякам слишком уж буянить и словно хранил дорожку в надежде, что когда-то сюда вернутся люди, и все станет как прежде.
Аня преодолела редкий кустарник и вошла под сосновый полог. Деревья выглядели старыми и больными, с сочащимися
