style="font-size:15px;"> Аня осторожно вынула из рамы длинный осколок, достаточно острый на вид, спустилась на землю и, все еще обдумывая увиденное, поспешила назад.
Уже на подходе к озеру девушка удивилась еще раз: она внезапно захотела есть.
За то время, пока Аня ходила до деревни и обратно, кожа на лице успела снова подсохнуть и, прежде чем опробовать стекло, ей пришлось несколько минут повозиться с салфеткой. Фоном она обдумывала увиденное в доме. Останки на кровати не вызывали сомнений: это был человек, возможно, один из сталкеров или солдат, что стоят по всему периметру на своих КПП. Хотя что тут забыл военный? Решил дезертировать? Жизнь в армии оказалась настолько плоха, что он предпочел сбежать в Зону? Вот уж вряд ли солдат догадывался, какой исход ему уготован. Но куда больше вопросов вызывала та бесформенная мохнатая куча на полу. Чем или кем оно было при жизни? Слишком велико для собаки, но и с человеком мало общего; впрочем, Ане показалось, что она видела нечто похожее на длинные узловатые пальцы среди комков шерсти, а может, это ее воображение дорисовало. В любом случае, с живым аналогом девушка предпочла бы не встречаться. Нужно быть осторожнее, ведь если это существо тут сдохло, значит, и обитало неподалеку, а свято место пусто не бывает – вокруг могут водиться его сородичи. Мысли о мутантах, реальных живых мутантах пугали больше, чем радиация: во-первых, радиация невидима, и пока Аня чувствовала себя нормально, потому беспокойство о ней отошло на второй план, во-вторых, мутанты видимы, и девушка была готова поспорить на свой студняк, что в доме лежат останки одного из них, а выходит, столкнуться с диким зверем она может гораздо раньше, чем ее добьет лучевая болезнь.
Аня замерла на пару минут, прислушиваясь к звукам вокруг. Беззаботно квакали лягушки, попискивала в камышах какая-то незаметная птаха, тихо шуршали о берег волны. Идиллия. Пусть оно так и будет на самом деле.
Подергав края маски, Аня поняла, что пора браться за стекло. Отгибая резину понемногу, по миллиметру, она надрезала ее плавными и аккуратными движениями, стараясь не порезать при этом руки и само лицо. Маска медленно и нехотя отставала, оставляя с внутренней стороны прилипшие струпья и кусочки обожженной кожи. Аня успешно отрезала большой лоскут справа от края челюсти до подбородка и оборвала его у самого клапана. Свежий прохладный воздух озера хлынул под маску, и девушка с наслаждением вдохнула. Этот глоток прибавил ей сил и поднял настроение – не стоит останавливаться. Следующим она освободила подбородок: узкий кусок резины скользил и крошился, царапал и без того саднящую кожу, но в конечном итоге плюхнулся в воду. Аня пошевелила губами: они болели, пересохли и потрескались, но оставались целы, и к ним резина не пристала. Довольно легко удалось очистить уши: там противогаз почти не касался их из-за волос, но ими можно было заняться позже – слуху это не повредит.
Аня ненадолго прервалась – руки ощутимо устали от одной и той же
