густые у Бака брови! Когда они успели поседеть? А когда вокруг глаз появилось столько морщин? И эта горькая складка у губ?
Мэтью крепко сжал веки. Господи, о чем он думает! Ведь у Бака нет ноги!
– Какой идиотский поступок! Ты не должен был загораживать меня. Может, ты думал, что справишься с акулой, но ты уже не так силен, как прежде. А теперь ты, наверное, думаешь, что я перед тобой в долгу. Выживи, и я верну тебе долг. – Мэтью крепче сжал вялые пальцы дяди. – Ты слышишь, Бак? Ты должен выжить. Бросишь меня и не получишь долг. Да еще мы с Бомонтами разделим твою долю «Маргариты», а ведь это твоя первая настоящая удача. Если умрешь, не потратишь ни одной монеты…
Медсестра отдернула занавеску – вежливое напоминание о том, что время посещения закончилось.
– Тебя ждут слава и богатство. Ты столько о них мечтал. Помни об этом. Меня прогоняют отсюда, но я вернусь.
Как только Мэт вышел в коридор, к нему бросилась Тейт.
– Он очнулся?
– Нет.
– Врач так и говорил. Пока он спит, ты должен отдохнуть. Конечно, мы все надеялись, что Бак очнется, но ничего страшного. Мама с папой подежурят. – Мэт упрямо замотал головой. – Мэтью, послушай меня. Это касается нас всех. Мы все нужны Баку. – Она ободряюще улыбнулась родителям и потянула Мэта к лифтам. – Сейчас мы поедем в отель, поедим, поспим несколько часов.
– Я должен что-то делать.
– Ты делаешь. Мы скоро вернемся. Просто ты должен немного отдохнуть. И я тоже.
Мэт только сейчас взглянул на нее. Лицо Тейт казалось почти прозрачным, под глазами залегли тени.
– Тебе надо поспать.
– Не отказалась бы. – Они вошли в лифт, Тейт нажала кнопку. – Скоро мы вернемся, и ты посидишь с Баком, пока он не проснется.
– Хорошо. – Мэтью тупо уставился на мелькающие номера этажей. – Пока он не проснется.
Дождь лил как из ведра, сильный ветер щелкал мокрыми пальмовыми листьями. Такси с трудом продвигалось по узким пустынным улочкам, утопая в лужах.
Темнота, скопление причудливых зданий, дрожащих в свете фар, монотонный скрежет «дворников» по ветровому стеклу. Словно в чьем-то чужом сне, думал Мэт.
Такси остановилось. Пока Мэтью выуживал из бумажника местные банкноты, Тейт вышла из машины, и мгновенно намокшие волосы облепили ее голову.
– Папа дал мне ключи. Это не «Ритц», конечно. – Она улыбнулась, проходя через крохотный вестибюль, заставленный плетеными креслами и пальмами в кадках. – Зато близко к больнице. Наши номера на втором этаже. – Поднимаясь по лестнице, Тейт нервно теребила ключи. – Вот твоя комната. Наша рядом… Мэтью, можно я войду с тобой? Я не хочу оставаться одна. Я знаю, это глупо, но…
– Ладно. Пошли. – Мэт взял у нее ключ и отпер дверь.
В номере оказалась кровать, застеленная ярко-оранжевым в красных цветах покрывалом, и маленький комод с настольной лампой. Тейт поправила покосившийся абажур, придававший свету болезненную желтизну.
– Думаю,
