пьющим народом в мире являются англичане, ирландцы, датчане, поляки и так далее. Буквально за минуту до того, как упасть с табурета на усыпанный опилками пол бразильской таверны, ту же оригинальную мысль высказывал мне один португальский кабальеро. Мощные шведы, взращенные в суровых условиях северной природы, конечно, не могут быть исключением в этом щекотливом вопросе. И если бы какой-нибудь историк взял на себя труд сопоставить самые жестокие попойки с наиболее известными сражениями в истории человечества, то наш поединок на стаканах по праву следовало уподобить битве под Полтавой.
Мы расположились на бурке под огромным развесистым дубом, в присутствии двух секундантов, которые также прикладывались к стаканам, так что наш бой можно было отнести к duel carree4, до тех пор, пока мой арбитр Полубесов не захрапел с открытым ртом, а шведский свидетель не отбежал к кустам, где и завалился в безжизненном виде. Ролю патронов играли шесть серебряных стопок размером с наперсток, которые шведский воин случайно возил в своей седельной торбе. Наполненные ромом стопки расставлялись на бурке, и мы метали жребий на право первого «выстрела». Затем противник, которому повезло (или напротив), бросал на бурку игральную кость, которая случайно завалялась в моем кармане. По количеству выпавших очков надлежало выпить без перерыва от одного до шести наперстков рому. После чего опустошенные наперстки пополнялись, и наступала очередь метать другого дуэлиста.
При слове «наперсток» я вижу ироническую улыбку на губах моих юных слушателей. И я готов простить их самонадеянность, если только кто-нибудь из них не пожелает скрестить со мною шпаги в этом опаснейшем из поединков. Дело в том, что крепкие напитки, употребляемые в большом количестве мизерными дозами, оказывают на мозг гораздо более губительное действие, чем опрокинутый залпом кубок вина. Старшие из вас, наверное, помнят знаменитое pari Алябьева, который выпил одним духом из горла бутылку рома, сидючи со свешенными ногами на подоконнике четвертого этажа. Я сам проделывал этот фокус не однажды, и он заключается в том, что сильное опьянение начинает действовать только через несколько минут, за которые вы, во всяком случае, успеваете спрыгнуть с окна и добраться до дивана. Напротив того, наперсточные возлияния впитываются в кровь мгновенно и насыщают мозг тяжелым, стойким, длительным хмелем, который невозможно изгнать ни рвотой, ни ледяной водой.
В начале поединка мне по обыкновению везло. Как опытный картежник, я вел мысленный подсчет очков, и выходило, что против моих семи капитан Мульм опорожнил дюжину. Он заметно покраснел и охмелел, но держался молодцом. Я предчувствовал скорую победу и предложил моему визави фору три рюмки. Мой расчет был прост. Сейчас я ещё достаточно тверд, а когда наступит кульминация, я могу перевести эти три очка на Мульма. Каждый бывалый пьяница знает, что человека валит с ног не бочка вина, но последняя рюмка, выпитая сверх неё. Это и будет мой coup de grace5.
– Вы очень любезны, граф Теодор, но я ещё выпью
(Франц.) Четверная дуэль
(Франц.) Удар милосердия, добивающий удар
